Читаем Джеки Чан: состарился, не успев повзрослеть полностью

Поначалу я запаниковал, так как запутался в ремнях парашюта, а глаза и лоб были изранены до крови, и когда я погрузился в морскую воду, раны стали щипать.

Однако я сказал себе: не паникуй, на берегу столько людей, и все видели, как ты упал, все знают, что ты не умеешь плавать, и сейчас к тебе обязательно придут на помощь.

Хотя я уже погрузился под воду, однако в облепившем меня парашюте ещё оставалось немного воздуха. Я оказался как раз в этом воздушном кармане. Тогда я глубоко вдохнул и задержал дыхание. Тело моё погружалось всё глубже.

Не знаю, сколько времени я провёл под водой, когда меня схватило множество рук, и меня вытащили на берег.

Только тогда я узнал, в какое ужасное положение попал!



Две красавицы с абсолютно противоположными характерами


Мне рассказали, что я упал в щель между двумя катерами. В том месте было очень много яхт, катеров, водных мотоциклов… И я проскользнул аккурат в щель между ними! Мне, как настоящему дураку, невероятно повезло!

Все товарищи подбежали ко мне. Чарли Чин первым бросился в воду, чтобы спасти меня. Мы с ним впоследствии очень крепко подружились. Я увидел, что Бриджит Линь стоит в сторонке, и спросил, почему это она осталась безучастной, когда все бросились меня спасать.

Она ответила:

— Я тоже хотела, но у меня под одеждой только бикини. Я уже наполовину разделась, но рядом оказался журналист, который всё говорил, что сфотографирует меня, как только я полностью разденусь. И я побоялась раздеваться. И потом, я увидела, что к тебе уже бросилось столько людей, ничего страшного, если я не присоединюсь, никому от этого хуже не будет.

Ха-ха.

Я и раньше рассказывал об этом случае, но мне лишь говорили: эх, Джеки, что ты всё какие-то небылицы о себе рассказываешь, наверняка опять сочиняешь! Меня это так взбесило, что я перестал об этом упоминать. На самом деле я до сих пор плаваю очень плохо, могу плавать разве что под водой.


ВЕЧНЫЕ ЛЕГЕНДЫ: ЛЕСЛИ ЧУН[143] И АНИТА МУИ[144]


Я решил написать о них обоих в одном разделе, так как, во-первых, оба были моими добрыми друзьями, а во-вторых, скончались они в один год.

У нас с Лесли Чуном всегда были прекрасные отношения. Когда ещё был жив Дэнни Чан[145], они любили надо мной подшучивать. Я тогда носил длинную причёску. Едва завидев меня, Лесли подходил, аккуратно отодвигал мне рукой волосы, приближал губы к моему уху и принимался что-то нашёптывать, нарочно поддувая мне в ухо. Мне было щекотно, я весь застывал и покрывался мурашками, но просто не мог на него сердиться. Я обратил внимание, что по сети гуляет старое фото времён нашей молодости, где он треплет меня за щёки. На самом деле это лишь один из множества подобных эпизодов нашей дружбы, он обожал надо мной подшучивать.

Находясь в Гонконге, я регулярно виделся с Лесли, мы вместе обедали, веселились, мне очень нравилось проводить время в этой компании. Потом заболел Роман Там[146]. Когда я пришёл в больницу проведать его, он был уже совсем плох. Я очень переживал. Я сказал ему: «Поскорее поправляйся, и мы с тобой снова выпьем». Раньше каждый раз, когда мы с ним виделись, он непременно выпивал огромный стакан виски, да и я от него не отставал. В тот мой визит мы с ним немножко поболтали, а затем я сказал, что потом ещё зайду, и снова отправился на съёмки. Но когда съёмки закончились и я вернулся в Гонконг, он уже покинул нас. Я подумал тогда: эх, нужно чаще видеться с друзьями, при любой удобной возможности!

Однажды я пригласил в ресторан нескольких друзей, в том числе Мэгги Чун, Аниту Муи, Лесли Чуна и Карен Мок. Мы расселись вокруг длинного стола. По правую руку от меня села Мэгги Чун, напротив — Анита Муи, чуть наискосок — Карен Мок с ещё двумя друзьями. Лесли Чун сидел сбоку. Разумеется, за длинным столом неудобно общаться, разговаривать получается только с теми, кто сидит рядом и напротив. Поэтому, на мой взгляд самым великим изобретением китайцев стал обеденный стол круглой формы: за таким столом видно всех присутствующих и со всеми можно пообщаться.

В общем, тот стол оказался очень неудобным. Во время обеда мне понадобилось отлучиться в туалет, и вдруг я заметил, что Лесли Чун пропал. Ресторан, в котором мы сидели, представлял собой винный погреб. Друзья сказали, что Лесли почувствовал себя нехорошо, здесь, под землёй обстановка для него слишком давящая, поэтому он ушёл. Я немного удивился, но не придал этому значения, сам я человек не суеверный и решил, что он просто был не в настроении. После этого я вернулся в Германию, где шли съёмки моего фильма, и уже там я узнал, что Лесли спрыгнул с крыши. Я был ужасно подавлен. Ну почему я сразу не обратил внимания на его душевное состояние? Такой прекрасный человек ушёл навсегда…




Вечные легенды, вечные друзья


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное