Джеки Чан: состарился, не успев повзрослеть

Когда началось вторжение в Китай японской армии, папа окольными путями вернулся в Аньхой, где состоялся его первый брак. У него родилось двое сыновей, их назвали Фан Шидэ и Фан Шишэн[150]. Вскоре после этого его жена скончалась от рака[151]. После начала национально-освободительной войны отец оказался в опасном положении, учитывая его гоминьдановское прошлое[152]. Ему пришлось с болью в сердце покинуть маленьких сыновей и ступить на путь скитаний. Так несчастные малыши в восьмилетнем возрасте лишились родительской заботы. Они всё же подвергались преследованиям и допросам, однако, поскольку следов отца так и не обнаружилось, детей оставили в покое. В августе 2013 года я, наконец, побывал в провинции Аньхой и встретился со своими старшими братьями и со многими родственниками. Эта встреча взволновала меня до глубины души.

Я с отцом и матерью

Моя мама родилась после смерти своего отца, моя бабушка в ней души не чаяла и растила как сына. В то время бабушка держала бакалейную лавку, так что дела у них шли неплохо. Мамин первый муж был хозяином обувной лавки. В годы японского вторжения его случайно убило снарядом во время бомбёжки. Лишившись сына, свекровь хотела продать невестку, но мама сбежала и, продолжая носить траур, стала промышлять частной торговлей вразнос, чтобы заработать денег на жизнь и на обучение двух дочерей.

Затем она покинула родные края и в одиночестве добралась до Шанхая. Там она устроилась работать горничной в семью иностранцев и самостоятельно осваивала английский язык. Тогда же, спасаясь от коммунистов, в Шанхай приехал мой папа — там он участвовал в разделе территории, то есть, стал одним из головорезов, взявших себе определённую территорию для контроля.

Их первая встреча получилась весьма любопытной. Папа тогда служил инспектором и задержал маму, когда она пыталась провезти контрабандой опиум. По всем правилам её полагалось арестовать, но он потихоньку её отпустил, решив, что одинокая женщина, да ещё и в трауре, занялась таким промыслом не от хорошей жизни. Позже он узнал, что мама была в Шанхае известной личностью. Она часто появлялась в публичных местах, носила прозвище «Третья Сестра», курила и играла в азартные игры.

Так судьба свела их вместе, и они становились всё ближе друг другу. Однажды папа обнаружил у мамы целый ворох закладных квитанций из ломбарда. Он взял их, пока она не видела, и выкупил обратно все вещи. После такого поступка отца мама бросила играть в азартные игры и с тех пор больше никогда к ним не притрагивалась. Когда жизнь более-менее наладилась, мама перевезла в Шанхай дочерей.

В 1949 г.[153] многие члены Гоминьдана бежали на Тайвань. Сменив своё прежнее имя Фан Даолун на новое — Чэнь Чжипин, папа последовал их примеру и бежал в Гонконг. Спустя два года туда перебралась из Макао и моя мама. Она приплыла в трюме корабля, битком набитом беженцами. Из-за плохого воздуха на борту умерло пять человек. Когда корабль подплывал к берегу, мама была уже почти без сознания, но она стойко выдержала и спустилась на берег. Приехав в Гонконг, папа по рекомендации друзей поступил на работу в иностранное консульство на пике Виктория. Отец, который до этого даже не заходил на кухню и никогда в жизни не занимался домашним хозяйством, поначалу работал уборщиком, садовником и учился искусству шеф-повара. Мама тоже поступила на работу в консульство и стала горничной.

Двое скитальцев, пройдя через годы бед и лишений, наконец, поженились в Гонконге, а в 1954 году родился я.

С детства мне врезалась в память мамина бережливость — пожалуй, это самая запомнившаяся её черта. Я часто видел, как она штопала бельё, делая заплатки из старого папиного белья. Она никогда не выбрасывала рваную одежду, а вместо этого чисто выстирывала её и убирала. А потом, когда где-то на другой одежде образовывалась дыра, она чинила её, делая заплатки из того рваного белья, которое тогда выстирала и отложила. Таким образом можно было починить немало одежды. У папы на белье было много-много заплаток.

Когда я подрос, мама по-прежнему ходила в той же одежде, которую носила, когда я был маленький. Все чаевые, полученные за долгие годы работы горничной, она откладывала и копила. Помню, когда я бывал в Австралии, она частенько извлекала на свет какую-то коробочку и говорила мне, что в ней хранятся браслет и несколько сотен американских долларов. Однажды она неожиданно спросила:

— Сынок, ты можешь дать мне 130 долларов?

— А для чего тебе? — спросил я.

— Если ты дашь мне 130 долларов, то у меня будет ровно тысяча.

Она придвинула ту коробочку, внутри оказалось множество бумажных купюр — двушек, пятёрок и десяток. Это были чаевые, которые она бережно копила десять лет, там было около 870 долларов. На душе у меня стало тяжело. Я взял мамины доллары, дав ей взамен десять тысяч.

28 февраля 2002 г. мамы не стало. 26 февраля 2008 г. этот мир покинул отец. Меня не было рядом, когда они умирали.