Джекпот

В браке ты либо прав, либо счастлив, как сказала однажды на Динином дне рождения ее подруга. Поразился точности определения.

В обществе, обуянном жаждой приобретательства, и любовь неким образом оказывается зараженной импульсом власти и силы, – цитирую Лернера слово в слово. Это как бы две окружности пересеклись: отношение американцев к деньгам и успеху связано с их отношением к любви. Неизбежна связь такая в обществе, где материальный успех и успех в любви равным образом доблестью считаются. Сознательно или нет, американец переносит в эротическую сферу стимулы сферы экономической.

Брак – партнерство, где каждый – личность со своими правами. Зиждется такой добровольный союз в значительной мере на сексуальном соответствии. Такое соответствие американцы считают решающим фактором в любви и самовыражении личности. Нет его, и союз, как правило, распадается.

Дженнифер Лопес настаивала, чтобы в брачном контракте с Беном Аффлеком записано было: секс не менее четырех дней в неделю. Калькуляция. Может, потому и не состоялся их брак, что бедный Бен испугался: вдруг не справится… Дивная все-таки страна Америка…

Дано мне расставанье ощутить.
В чем суть его, теперь мне стало ясно:
злой мрак объемлет то, что так прекрасно,
чтоб ярче оттенить – и поглотить.
Я беззащитен был в минуты эти,
меня позвали, бросили; одно
мне виделось – все женщины на свете
как бы слились в то белое пятно.
Оно кивало уж не мне, мелькнуло
совсем вдали, мелькало без конца —
иль это только ветка деревца,
с которого кукушка вдруг вспорхнула?

На передачу денег отводит Костя себе неделю. Англия и Россия – потом, а пока звонит бывшей герлфренд, Леониду и редактору и назначает встречи. По весьма спешному делу, объясняет. С Эллой – в Манхэттене (та наотрез отказывается приехать к нему домой), в Квинс отправится сам, с Даней уговаривается увидеться вечером того же дня на Брайтоне.

Встречи похожие выходят, с той лишь разницей, что бывшую герлфренд долго уговаривать приходится, чуть ли перед ней не пластаться. Видятся они в полдень в пятницу – у Эллы отгул – в Гринвич-Вилледж, у «Анжелики», раньше часто бегали в киношку эту. Жара несусветная, тридцать четыре по Цельсию, и влажность высокая. Заскакивают в кафе на Бликер-стрит, столики наружу выставлены, предпочитают сесть внутри, где кондиционеры. Костя пиво заказывает, Элла воду и капуччино.

– Ну, как живешь? – Костя старается голосу придать максимально теплый окрас. Элла неважно выглядит, постарела, вокруг рта новые бороздки. Или он раньше не замечал?

От Эллы его ощупывающий взгляд не укрывается.

– Живу хорошо, – и нарочито долго воду пьет – не пьет, а держит у рта высокий стакан. Прикрывает как бы. Критичнее женщины к себе самой никто не относится.

– С кем живешь? – ломает барьер отчужденности. Все ж таки знакомы не один год, были любовниками, к чему разные цирлих-манирлих.

Элла глаза опускает. Так и не научилась не смущаться прямых, наглых вопросов. Раньше Костя этим не злоупотреблял, сейчас нарочно несвойственную ему роль играет. Молчит Элла, упорно уставилась на пенную шапку кофейной чашки. Ей всегда не хватало живости, искрометности мысли, юморного начала. Спокойная, основательная, правильная, домашняя. Кому-то хорошей женой была бы. Лишь однажды вспылила, вышла из себя, когда узнала о выигрыше Костином с опозданием в месяц.

– И чего взбеленилась тогда? – возвращается Костя к последнему их разговору. – Ну, не сказал. Не мог раньше времени, пойми…