Джемайма

— Клянусь жизнью, Бен. Приду.

Остаток дня проходит будто в замедленной съемке. С каждой секундой ожидание становится все более невыносимым. Лорен заставляет меня делать маски для лица и волос — так, на всякий случай, — и крутится вокруг меня, помогая мне стать настоящей красавицей.

И наконец, в 18.45, за пятнадцать минут до назначенного часа, я начинаю маячить по комнате. Лорен приходит в ужас, увидев, что я вытираю влажные ладони о платье, могут остаться пятна. Но куда еще деть руки? Я не знаю. Продолжаю мерить шагами комнату, сжимая и разжимая кулаки.

— Как я выгляжу? — в сотый раз спрашиваю я.

— Чудесно, чудесно, — успокаивает меня Лорен.

Я все еще не могу поверить, что выгляжу чудесно, хотя, признаю, мне очень идет красное платье с открытой спиной, оно облегает грудь и талию и расширяется внизу — короткой юбкой-колокольчиком. Ярко-красный цвет оттеняет загар, и мне уже не нужно краситься, как учила Джеральдина, достаточно всего лишь блеска для губ и туши для ресниц. Я выгляжу довольной, отдохнувшей, уверенной в себе. И самое главное — я похожа на настоящую жительницу Калифорнии. Честно говоря, я не удивлена, что Бен меня не узнал, глядя в зеркало, я с трудом узнаю сама себя.

Я перестаю нервничать, все-таки готовилась к этому свиданию весь день! Странно, но я чувствую, что контролирую ситуацию. Я уже видела его сегодня и знаю, что мне предстоит, знаю без всякого сомнения, что все еще люблю его.

Это придает мне силы, которых у меня никогда не было. Я знаю, что на этот раз смогу встретиться с ним лицом к лицу. Я не убегу, не струшу, разумеется, все еще нервничаю, но больше от радостного предвкушения.

Я решаю опоздать на несколько минут. Не хочу ждать, пока Бен приедет. Хочу войти в бар, когда он будет уже там, ощущая себя сильной, красивой, уверенной.

Джемайма входит в бар, и Бен, действительно, уже ждет. Она чувствует себя сильной, красивой и уверенной. И храброй — совершенно новое ощущение для Джемаймы. Бен не может отвести от нее взгляд и думает, что, наверное, это судьба, не может быть, чтобы эта идеальная женщина все время попадалась ему на глаза, и это было бы просто совпадением. Но он отводит глаза, потому что сегодня уже выставил себя дураком, и не хочет, чтобы это повторилось. Боже, как она прекрасна, но нет, я не подойду к ней. Я должен сидеть и ждать Джемайму. Бен утыкается в книгу. Он пытается сделать вид, что целиком поглощен чтением.

Но слова и строчки прыгают и расплываются у него перед глазами, он не может сосредоточиться, потому что знает, что это чудо, воплощение неземной красоты находится с ним в одной комнате. И тут он видит пару стройных загорелых ног прямо перед собой. Он поднимает глаза. Она стоит напротив и приветливо улыбается, И Бен проклинает себя за то, что встречается с Джемаймой. В этот самый момент Джемайма Джонс — последняя, кого бы он хотел, кого бы он хотел увидеть. Он готов провести остаток жизни, сидя в этом баре и любуясь улыбкой этой женщины.

— Не могу поверить, что это ты, — тихо произносит Бен и слегка хмурит брови.

Я улыбаюсь.

— Да, это я, — почему он продолжает хмуриться? Я наклоняюсь и неловко целую его в щеку. Потом пододвигаю табурет и сажусь рядом с ним.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, похоже, он сбит с толку.

— Ты что, Бен? Мы же договорились встретиться, — я нарочно говорю с американским акцентом: похоже, он снова меня не узнал. Вся эта ситуация начинает меня забавлять.

Бен пристально смотрит на меня и медленно произносит:

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

— Бен! — я не удерживаюсь и смеюсь. — Это я, тупица, Джемайма Джонс, — я наблюдаю, как на его лице отображается целая гамма чувств: растерянность сменяется несказанным удивлением. Я в восторге от его реакции, наслаждаюсь каждой секундой.

Бен пытается что-то сказать, но не может. Он уставился на меня, и по его лицу я вижу, что он растерян. Да, я больше не толстая, я превратилась в ту самую неземную красавицу, с которой он постоянно и повсюду сталкивается… Шок и растерянность сменяются восхищением. Бен Уильямс восхищается мной! Это самое приятное чувство на свете.

— Джемайма, — шепотом произносит он.

Я внезапно прекращаю улыбаться и становлюсь серьезной, и совершенно неосознанно, следуя какому-то побуждению, мы заключаем друг друга в объятия.

Мне хочется, чтобы это мгновение продолжалось вечно, чтобы весь мир испарился и остались только мы с Беном. Я и Бен. Я запомню это на всю жизнь: прикосновение к его груди, руки, прижимающие меня к сердцу так, что я слышу его биение. Я закрываю глаза и обнимаю его. Я хочу, чтобы это никогда не кончалось.

Но «никогда» длится всего минуту. Я неохотно отстраняюсь и сажусь на табурет.

— Как ты… — он в изумлении оглядывает меня с головы до ног. — Когда? — он не может отвести от меня глаз! — Это…

Я смеюсь.

— Как мне удалось стать такой?

Бен кивает.

— Я похудела, а Джеральдина поработала стилистом и довершила превращение.

— О боже, — со стоном произносит Бен. — Я вел себя как последний идиот. Неудивительно, что ты ушла!

— Ты вовсе не вел себя как идиот. Наговорил мне кучу комплиментов!