Джемайма

Я уверена в этом, потому что не могла и представить, что секс может быть таким страстным и нежным одновременно, потому что никто никогда не брал мое лицо в ладони и не шептал мне, что я самая замечательная на свете, при этом медленно двигаясь внутри меня.

Я уверена в этом, потому что ни с кем мне еще не было так хорошо, как с Беном, и никогда в жизни не испытывала таких чувств, как прошлой ночью.

Мне никогда не забыть это ощущение, как будто ты вот-вот взорвешься от переполняющего тебя счастья.

И вот я лежу в постели, нежусь в лучах утреннего солнца и чуть не лопаюсь от радости. Я не двигаюсь с места, боюсь разбудить Бена, боюсь, что все исчезнет, как по мановению волшебной палочки. Наблюдаю за ним: вот он спит, потом медленно открывает глаза, потягивается, поворачивает голову и смотрит на меня.

И что же мне делать? Улыбнуться или сказать что-нибудь? Но я не могу, я же не знаю, что чувствует Бен. Тут он моргает, сонно улыбается, протягивает руку и обнимает меня. Я облегченно вздыхаю, я рада, что прижимаюсь к его груди, как та кошка, которую угостили сметаной.

Он целует мои волосы, мои плечи.

— Спасибо, — хриплым голосом произносит он.

Я только улыбаюсь в ответ, рисуя маленькие круги указательным пальцем у него на груди.

Так мы и лежим, целуясь, обнимаясь, наслаждаясь друг другом, а потом Бен смотрит на часы.

— Черт! — он выпрыгивает из постели. — Я опаздываю на самолет!

Раздается стук в дверь. Я сажусь на кровати.

— Бен? Это Саймон. Выходим через десять минут. Ты готов?

— Почти, — кричит Бен, споткнувшись о собственный ботинок. — Черт! — бормочет он, бегая туда-сюда по спальне.

— Помочь тебе упаковать чемоданы? — предлагаю я и вылезаю из постели, даже и не вспомнив, что я совершенно голая.

Бен останавливается как вкопанный, смотрит на меня и роняет всю одежду. Потом обнимает меня и говорит:

— Все еще не могу поверить, что это ты… То, что случилось прошлой ночью, просто невероятно.

Мы снова начинаем целоваться, потом Бен отстраняется.

— Не могу. Нет времени. Дерьмо!

Да, на поцелуи и ласки нет времени… Через десять минут Бен упаковал чемоданы и оделся. Я следую за ним, страшась того момента, когда нам придется прощаться. Что будет дальше?

— Привет, — к нам подходит мужчина, которого я вижу первый раз в жизни. Он не сводит с меня насмешливого взгляда. — Кто это?

— Это моя подруга, Джемайма, — отвечает Бен. — Саймон.

Я пожимаю Саймону руку, от меня не ускользает красноречивый взгляд, которым он одаривает Бена, но Бен, как настоящий джентльмен, делает вид, будто ничего не замечает.

— Я сейчас подойду, — говорит Бен, и Саймону ничего не остается, как направиться к машине. Видно, ему не терпится рассказать обо мне всем парням из съемочной группы.

— Когда ты приедешь? — спрашивает Бен, убирая мои волосы за уши.

— Через два месяца, — отвечаю я, уже планируя в уме тысячу отчаянных способов уехать пораньше, прямо сейчас, чтобы быть рядом с Беном.

— И что я буду делать целых два месяца? — спрашивает он.

Сердце подпрыгивает в груди.

— Я тоже хочу домой… но не могу.

— Почему?

Может, я ненормальная, но мне не хочется жаловаться ему, что у меня нет денег, что лимит по кредитной карточке превышен и вообще, у меня не осталось ни пенни. Уж слишком жалко это звучит, слишком похоже на прежнюю Джемайму. Поэтому я собираюсь с мыслями и придумываю отличное оправдание:

— Я веду колонку для «Килберн Геральд». Ты же знаешь нашего редактора, мне необходимо остаться здесь, иначе потеряю работу.

— Я буду скучать, — наконец шепотом произносит он, притягивает меня к себе и целует в лоб.

— Пиши, — в отчаянии прошу я. — Или позвони мне.

— Обязательно, — кивает он. — Давай я запишу твой адрес и телефон.

Неохотно высвобождаюсь из его сладких объятий и царапаю телефон и адрес Лорен на клочке бумаги. Протягиваю листок Бену, тут появляется Саймон и нетерпеливо произносит:

— Бен, нам пора.

Мы снова обнимаемся и целуемся, и Бен уходит. Но только он доходит до двери, как разворачивается и бежит обратно, заключает меня в объятия и целует в губы!

— Я тебе позвоню, — говорит он. — Как только прилечу домой, сразу позвоню.

— Когда?

— Не знаю. Не волнуйся, я обязательно позвоню. И он уходит, машет мне рукой из машины; а я лечу домой на облаке блаженства.

— Ну что? — Лорен открывает дверь прежде, чем я вставляю ключ в замок. Мне не нужно ничего ей говорить, все написано на моем лице: по глупой влюбленной улыбке она мгновенно определяет, что прошлая ночь была лучшей в моей жизни.

— Ты сделала это! — Лорен радостно подпрыгивает, потом обнимает меня, а я начинаю хихикать. — Хочу знать все подробности.

— Я так устала, — постанываю я, обрушиваясь на диван, но влюбленная улыбка не сходит с моего лица.

— Нечего хныкать, давай рассказывай.

— Я люблю его, — говорю я, а потом на всякий случай повторяю еще раз, просто чтобы убедиться, что это правда: — Я люблю его.

— Давай с самого начала, — командует Лорен, и я начинаю.