Дженнет

— Нет, — приподнявшись, Мэбилон наклонилась над лицом спящего мужчины, почти касаясь губами его губ. — Ты для меня не игрушка. Ты для меня…

Супруг? Возлюбленный? Король? Очередной смертный муж, которого она избрала, которым готова пожертвовать, как всеми остальными…

И который спустя столько времени продолжал оставаться чужим и бесконечно далеким. Она обладала его телом — Мэбилон опять заскользила ладонями по коже человека, словно желая убедиться в том, что он реален, — но не его сердцем.

«И душой!»

Душа. То, что есть у смертных людей, и чего, как говорят легенды, напрочь лишены обитатели волшебной страны. Потому они, верят люди, не знают горя, забот, старости и смерти, что лишены души. Но почему же так болит внутри? Почему так странно ноет грудь? Почему ей хочется то смеяться, то плакать? Может быть, это и есть любовь?

Решившись, женщина прильнула к губам мужчины долгим поцелуем, утверждая над ним власть. Он принадлежал ей и только ей. Ее король. Ее повелитель. Ее собственность. Его губы остались неподвижны, не отвечая на поцелуй, и это лишь сильнее раззадорило Мэбилон. Как он холоден! Как он всегда к ней холоден, лишь делает вид, что отвечает на ее знаки внимания. Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего жеста. Все время вежлив, корректен, строг, отстранен. Другой бы на его месте давно уже сгорал от страсти и сам спешил на ложе к королеве фей. А он…

— Я люблю тебя, — страстно прошептала Мэбилон прямо в приоткрытые губы мужчины. — Ты — мой навсегда. Люблю. И никому никогда не отдам! Я убью любого, кто встанет между нами! Мужчину или женщину! Человека, фейри или фирболга! Никто и никогда тебя не отнимет! Я весь мир сорту с лица земли — но не отдам тебя никому! Ты мой и мне принадлежишь до самой смерти! Пусть никогда ты не проснешься — но и не сможешь от меня уйти! Я так хочу! И значит, что так будет!

Ее маленький кулачок взлетел вверх.

— Зачем? — Дженнет обхватила себя за плечи руками, тщетно пытаясь унять предательскую дрожь. — Зачем она так поступила?

Айфе стояла над девушкой, качая головой. Эта смертная принимает все слишком близко к сердцу. Она еще так молода, неопытна… Ее душа не успела обрасти броней, как у многих ее соплеменников. Из своего волшебного зеркала Айфе часто наблюдала за жизнью другого мира. Она не понимала языка, на котором говорили те люди, не знала, в какой стране и что происходит, но читала по глазам и выражениям лиц, по жестам и поступкам и понимала много больше, чем те, чья жизнь проходила у нее перед глазами. Смертная девушка, сидевшая на крошечном стульчике у камина и дрожащая, как осиновый лист, была не такой, как все. Она слаба, неопытна. Ей ни за что не выйти победительницей из битвы, в которую она вступила со всем пылом юной души. Свергнутой королеве было жаль эту девушку. Она так мало видела в жизни. И этой жизни у нее осталось так мало…

— Зачем? — Дженнет подняла на фею полные слез глаза. Нет, слаба. Слишком слаба. Ей не победить Мэбилон. Но как же так вышло, что эта слабая девочка все-таки добралась сюда живая и невредимая?

— Зачем королеве король? Чтобы убить!

— Нет, — покачала головой Дженнет, не поверив своим ушам.

— Да, — кивнула Айфе. — Ты, верно, знаешь, что он — не первый из ее супругов? И, возможно, не последний.

— Я слышала легенду, — припомнила Дженнет, — о том, что много веков назад между нашим городком Фейритоном и королевой Мэбилон был заключен договор о том, что раз в сто лет королева фейри выбирает себе жениха из числа неженатых юношей. Но мы всегда думали, что она берет короля в супруги…

— Ненадолго, — голос Айфе был сух и холоден. — Люди смертны. Даже в волшебной стране они не могут не стариться и не умирать. И Мэбилон об этом знает. И убивает своих королей, принося их в жертву…

— Зачем?

— У Мэб и без того есть все, что она ни пожелает. Богатство, красота, власть, сила, магия, всеобщая любовь и обожание подданных и соседей… Но ей этого мало. В жизни так часто бывает — тебе для полного счастья не хватает какой-то малости. Есть натуры, которые не могут с этим смириться. Мэбилон из таких. Она не довольствуется частью — ей подавай только целое. И ради того, чтобы заполучить то единственное, чего у них нет, такие, как Ледяная Королева пойдут на все. Ты ведь знаешь, что феи часто крадут детей?

Дженнет кивнула, проглотив комок в горле.

— Это потому, что не все феи могут рожать. За свое могущество, бессмертие, молодость, красоту они платят дорогой ценой… Немногие отказываются. Когда-то и мне был предложен выбор. Я была молода, в чем-то глупа, в чем-то наивна. Я выбрала власть, ибо считала, что уж это у меня не отнять, — Айфе отвернулась к крошечному окошку, уставилась вдаль. — «Не я, так мои дети!» — думала я. Я не знала, как я лишусь власти. И не знала, что вместе с властью у меня заберут и детей. Но я все равно была спокойна — я знала, что мои дети живы и здоровы. В конце концов, это мой собственный выбор… А Мэбилон…Она завидовала мне. И все, что она делала, это от зависти.

Дженнет выпрямилась:

— Значит, королеве нужен король… чтобы стать матерью?