Когда Конрад привёл Зосю домой и представил её родителям, те не имели ничего против его избранницы.
Зося хороша собой, голубоглазая блондинка от природы, не перманентная, скромная, умная. На все вопросы отвечала с долей такта, обладала чувством юмора, была не вредной. Не девушка, а мечта.
На вопрос Зигмунда, где она работает, Зося сказала, что она дизайнер по интерьеру, и в данный момент учится в художественном училище. Они с Барбарой, женой Зигмунда, обрадовались. Умная, интересная девушка, идеальная пара для их сына.
Но они фатально ошиблись, посчитав Зосю эталоном порядочности. Через три месяца Конрад, счастливый до невозможности, привёл в дом Ариэнну, и представил её родителям, как свою невесту. Барбара и Зигмунд ошеломлённо смотрели на красавицу-итальянку, не понимая сути происходящего.
Ариэнна в то время плохо говорила на польском языке, только на английском и родном итальянском, и поэтому удивлённые родители тут же задали сыну вопросы на родном языке.
- Конрад, милый, - воскликнула Барбара, - а как же Зося? У вас же всё так хорошо начиналось!
- Вот именно, что слишком хорошо, - поморщился тот, - мы с Зосей, месяц, как расстались. Кстати, Ариэнна беременна, и вопрос этот обсуждению не подлежит.
Обрадовались они тогда несказанно. Почти сразу стали организовывать свадьбу, разослали приглашения, но новость эта дошла и до Зоси. Она ворвалась в особняк Лецковичей, как ураган, стала кричать, ругаться. Конрада и Ариэнны тогда не было в Польше, они собирались праздновать свадьбу в Италии и в данный момент находились на родине невесты.
Поэтому выслушивать ругань брошенной девушки пришлось Зигмунду и Барбаре. Они и не предполагали, что интеллигентная Зося в совершенстве владеет непарламентскими выражениями.
Но сколько нам открытий чудных...
- Я беременна от вашего сына! – завизжала Зося, - уже три месяца!
От такого заявления им чуть дурно не стало.
Зигмунд тут же позвонил в Италию, сын оторопел, а потом сказал, что он Зосю видеть не желает, ребёнка от неё не хочет, и, чтобы отправлялась на аборт.
Пришлось Зигмунду передать эти слова Зосе, а так же то, что Ариэнна тоже беременна от Конрада, на что она, выругавшись, выбежала из дома.
Прошло две недели. Было всё спокойно, и Лецковичи опрометчиво решили, что на этом история закончится, но к ним нагрянула полиция.
Молодой инспектор, списав их паспортные данные, стал задавать вопросы.
- Что вы знаете о Зофье Павляковской? – спросил следователь.
- Она была подружкой нашего сына, - ответил Зигмунд, - они расстались, наш сын встретил другую.
- Очень некрасивая получилась история, - вздохнула Барбара, - девушка оказалась беременна, а невеста нашего сына тоже в положении. Зося так скандалила, когда узнала. Её можно понять.
- Нам она очень нравилась, - добавил Зигмунд, - милая девушка, дизайнер, художница.
- Художница? – переспросил следователь, - да уж, та ещё художница... Кто вам сказал об этом?
- Она сама, - ответила Барбара.
- Она вам соврала, - спокойно сказал следователь, - никакой она не художник, а врач. Патологоанатом-эксперт. Работала в полицейском морге, а сейчас в бегах.
- В бегах? – эхом повторили супруги.
А следователь пустился в объяснения.
Неизвестно, чем руководствовалась молодая, хорошенькая девушка, когда отправилась получать профессию врача. Ладно, если бы это была стоматология, педиатрия...
Так ведь патологоанатом!
Но, как бы там ни было, Зося с отличием окончила институт, а потом отправилась работать в полицию. Там её очень ценили. Она стала незаменимым сотрудником, и в любом, даже в самом законспирированном случае, она находила подвох. Она считалась честной в отделении, неподкупной, даже с начальством умудрилась подружиться. Она умело обаяла вокруг себя всех, и все её обожали.
Начальство ценило профессионализм и рабочие качества, а коллеги незлобивость и готовность всегда помочь. Медовый пряник, а не сотрудница.
Но никому и в голову не приходило, что Зосю мало волновали моральные аспекты, она была холодной, расчётливой, и во всём искала выгоду.
Однажды к ним поступило тело женщины. На лицо были все признаки отравления, и Зося, тщательно изучив материал, подтвердила первоначальный вердикт.