Джентльмен от Ярда

Я не спешил присоединиться к ней. Изящная этажерка, стоявшая справа от камина, полки которой были заставлены различными вещицами и безделушками, показалась мне подходящим местом. Я подождал, пока Эсмеральда не оказалась на противоположной стороне комнаты, и, улучив момент, вынул пистолет из кармана и пристроил его на верхней полке этажерки за цветочной вазой.

Разыграть после этого сценку «обнаружения» мной пистолета не составляло труда.

— Взгляните, мисс Эсмеральда, что это там блестит? Так это же он, ваш пистолет! Вот куда его сунул мистер Гетрайн, вместо того, чтобы положить в сумочку! Ведь это ваш кольт, мисс Ванделлин, не так ли?

Я взял пистолет с полочки и на открытой ладони показал ей. Когда же она протянула за ним руку, я жестом мягко воспрепятствовал этому.

— Да, да, это, несомненно, мой пистолет! Но почему вы…

Я отправил пистолет в свой карман.

— Сейчас все объясню. Собственно говоря, это оружие — одна из причин, приведших меня сюда. Приехав в Англию, вы не зарегистрировали его в здешней полиции, а это может иметь для вас довольно неприятные последствия — таковы уж английские законы. Я побывал вчера в Скотленд-Ярде и там узнал об этом.

— Но откуда им стало известно, что у меня есть пистолет?

— О, полиция ведет учет всех документов такого рода и обменивается информацией с другими странами. Я ведь уже говорил вам.

— И что же теперь будет?

— У меня есть в Ярде знакомые. Я попросил их не беспокоить вас, сказав, что сам доставлю ваш пистолет для регистрации. Они оформят необходимые бумаги, после чего я его возвращу. Ну а если вы будете спать, я передам его через мистера Гетрайна или мисс Мералину. Вы не возражаете?

— Разумеется, нет.

— Вы, конечно, понимаете, что после трагедии в «Бленхейм Армс» полиция не может не заинтересоваться этим пистолетом. И если окажется, что он не зарегистрирован, то… — Я сделал многозначительный жест. Правда, я думал в эту минуту совсем о другом.

— Я понимаю. А как идет расследование?

— Нормально. Дело продвигается довольно успешно, и я надеюсь, что недалек тот час, когда мы защелкнем «браслеты» на руках убийцы. Ну, а теперь я посоветовал бы вам отправиться спать и постараться хотя бы на время выбросить все это из головы. Крепкий, продолжительный сон вам просто необходим — вы отчаянно нуждаетесь в отдыхе.

Она протянула мне руку, я пожал ее и ушел.

В коридоре никого не было. Я направился к лестнице, ощущая, как во мне поднимается, захлестывая меня, тревога. За время нашего короткого разговора Эсмеральда сообщила мне многое: и о себе, и о других, и даже о надвигающейся опасности. Я и до этого разговора сознавал, что должен спешить, но оказалось, что от меня требовались еще более быстрые действия.

У поворота на лестницу от стены отделилась тоненькая фигурка. Мералина! Но даже ее появление не заставило меня забыть о моих тревогах.

— Он ждет вас, — сказала она шепотом. — Машина заказана, я проверю исполнение. Все. Иду к себе.

Она улыбнулась и проскользнула мимо меня, застывшего с открытым ртом. Я даже забыл поблагодарить ее — моего верного помощника и союзника.

Я взбежал по лестнице на следующий этаж, нашел номер 407-С, подождал несколько секунд у двери, чтобы сосредоточиться, и позвонил.

— Войдите, — прозвучал за дверью голос, не слишком приятный для моего слуха.

Я вошел и оказался в гостиной, соединенной открытой дверью со спальней.

Гетрайн все еще был одет; он только скинул пиджак и надел очень красивый халат. С сигарой во рту он сидел за столом, развалившись на стуле. На меня он взглянул так, будто я был неким неодушевленным предметом, неизвестно как возникшим в поле его зрения и к тому же мешающим Хоули Гетрайну проводить время, как это ему нравится.

— Слушаю вас, — процедил он, не вынимая сигару изо рта. — У вас ко мне дело? — Он еще немного помолчал и добавил: — Садитесь.

Я сел напротив, и он, как это водится у англичан, пододвинул мне виски и сифон с содовой.

Я налил и выпил с преогромной охотой: эта порция виски была мне просто необходима. Она придала мне достаточно сил, чтобы удержать мой кулак от близкого знакомства с той задницей, которая заменила этому типу физиономию. Что делать, интересы дела зачастую заставляют нас подавлять свои симпатии и антипатии, хотя временами это бывает ох как нелегко.

— Да, у меня есть к вам дело, мистер Гетрайн, и состоит оно в следующем, — начал я. — Вообще-то я не имел намерения сообщать вам то, о чем сейчас пойдет речь; так бы я и поступил, если бы не некоторые обстоятельства и ваше доброе отношение ко мне.

Он то ли кисло улыбнулся, то ли просто скривил рот в ответ на мою вымученную шутку, наклонил голову, помолчал и, наконец, сказал:

— Интересно… весьма интересно. И что же вы обо всем этом думаете, Кошен? Видите ли, я принимаю очень близко к сердцу поиски убийцы Рикки.

— О, я пока ничего не думаю, — сказал я.

— И все же?

— Ну, что ж… Можно предположить, что Рикки Ванделлин был убит потому, что бандиты, похитившие его сестру, полагали, что Рикки слишком много знает. Вам, должно быть, известно: он был первым, кто заговорил о готовящемся покушении?