Джентльмен от Ярда

— Ну, тогда… тогда я, пожалуй, расскажу вам кое-что из того, о чем вы не знаете. Думаю, это доставит вам удовольствие. И, кроме того, вам легче будет… — Он засмеялся, взглянул на меня достаточно недвусмысленно, но тут же, оставив этот щекотливый вопрос, вернулся к прежней теме. — Я расскажу вам, как мы собираемся реализовать столь верно угаданный вами план, и что нам удалось сделать. Так вот, Кошен, здесь, в «Хеленд-Плейс», в моем распоряжении находится быстроходный катер, оснащенный мощными двигателями. Первоначально мы хотели пригласить Эсмеральду и Рикки на испытание моей новой яхты. Предполагалось угостить обоих на борту яхты превосходным арманьяком с добавлением нескольких капель полученного нами из Голландии наркотика, от которого люди быстро засыпают и надолго. Об этой детали операции Рикки не знал. Однако он должен был подтвердить свое участие во втором похищении в записке, написанной собственноручно. Далее предполагалось переправить его в отель под видом смертельно пьяного. Пока он будет отсыпаться, катер продолжит путь вниз по реке.

— Итак, в ваших планах Рикки продолжал играть определенную роль, — заметил я.

— Совершенно верно. И если здешним фликом не удастся найти его убийцу, то его разыщем мы, и он будет уничтожен. Независимо от того, кто им окажется. Убийство Рикки было для нас неожиданностью и, естественно, внесло некоторые изменения в мой план, хотя и не очень значительные. Похищение должно было произойти на следующей неделе в пятницу; теперь же оно состоится сегодня. Да, да, сегодня утром, еще до полудня. Вы помните Фернандеса? В этом деле он тоже принимает участие. Так вот, он будет поджидать нас на своей морской яхте после полудня близ Норе. Машина пущена в ход, и теперь никто и ничто не может нам помешать.

Он самодовольно усмехнулся. Я молчал.

— Я полагаю, — продолжал он, — Эсмеральда не откажется отправиться на прогулку и приехать сюда, где она, возможно, хоть на время сможет забыть о трагической смерти горячо любимого брата. А когда она окажется в «Хеленд-Плейс», мы уж постараемся на этот раз все довести до конца. Как видите, Кошен, я облегчил вашу задачу: вам больше не придется тратить силы на расследование этого дела. Но услуга за услугу. Взамен я хотел бы узнать, вышла ли полиция на след убийцы Рикки и какими фактами она располагает.

— Сперва о главном: о моей оценке сложившейся ситуации, — ответил я и взглянул на часы. — Буду откровенен, Франчелли: я восхищен. План великолепен, все продумано, все части стыкуются — в нем все хорошо, кроме одного пункта… но это сущий пустяк.

— Что вы имеете в виду, Кошен? Договаривайте до конца.

— Ваш план не осуществится, Франчелли. Вот единственное слабое место в нем.

На его лице появилась неприятная ухмылка.

— Решили пошутить напоследок, Кошен? Или вы это серьезно? Хотел бы я знать, кто в состоянии помешать мне… хотя бы попытаться помешать! Уж не вы ли? У вас есть на плечах голова, не отрицаю, но вы ведь теперь не в счет. Кто же еще?

Я снова взглянул на часы и сказал:

— Угадали с первого раза, Франчелли. Вашей затее помешаю я. Послушайте меня, вы, большой босс. Нет ничего опаснее взыгравшего самомнения. И вот сейчас оно ослепило вас.

— Что вы там гнусавите?

— Если вы сейчас направите вашу шестерку Сквиллу на берег, то он убедится, что возле лодочного домика уже собралось более чем достаточно оперативников из Скотленд-Ярда. Я побывал там раньше. В этой собачьей будке царила тишина и покой, там отдыхали шесть мерзавцев, называвших вас боссом. Мне пришлось нарушить их покой. Я повязал их всех — в прямом смысле и переносном. Думаю, для того чтобы выпутать их из веревок, понадобится, по крайней мере, год.

Мои слова заметно подействовали на Сквиллу: его челюсть отвисла, в глазах появилась растерянность, а ствол по-прежнему обращенного на меня револьвера заколебался.

— А что касается вашего катера, — продолжал я, — то я и о нем позаботился. Боюсь расстроить вас, но его машинная часть выведена из строя не меньше, чем на две недели. Вот что я имел в виду, когда сказал, что у вашего плана есть изъянчик. Что скажете теперь, Франчелли?

Презрительная, самодовольная усмешка давно сползла с физиономии Франчелли. Он перевел взгляд на Сквиллу и закусил губу, а потом сказал:

— Послушай, Сквилла. Не исключено, что наш не в меру разумный флик пытается блефовать. Он это любит, я немало слышал о его повадках. Есть у него обычай рассказывать о разных разностях и брать на пушку, когда его загоняют в угол. И иногда ему это помогало. Но больше не поможет. Сегодня я намерен положить этому конец. Решительно. Раз и навсегда.

Взгляд, который он бросил на меня, не предвещал ничего хорошего.