Джихад одинокого туриста

– ?

Тот пожал плечами:

– Без понятия.

Иван подобрался к окну и выглянул. Я присоединился. В конце прилегающей улицы клубилась грязно-серая туча. Поставив пустую бутылку на пол, я вытащил сигареты, но, взглянув на буха, передумал.

– Я на лестницу – покурю.

Среда. Вечер, 19.50.

«Пулевое в ляжку, полтора литра крови…» – расхаживая по лестничной площадке, я начал калькуляцию ущерба. «До гроба, в нынешнем состоянии, Мише далеко. Но оперативной обстановке насрать на медицинский диагноз». Остановившись, я прислушался, сразу же уловив многоголосое автоматное стаккато. Стреляли неблизко и явно с разных сторон. Так и есть – затишье заканчивается. Город просыпался.

Пора расширять кругозор – понял я. Раздавленный бычок поставил точку, превращая мысль в решение, и я двинул к лестнице, засранной кирпичами. На ходу вытащив смятую арафатку, я напялил платочек на голову – не помешает.

Последний пролет упирался в небо – крыша как таковая отсутствовала. Полюбовавшись небесной синевой и отметив – дождя не ожидается, я с опаской высунул голову над остатками стены, уставившись на открывшуюся панораму «поля чудес». С терминами я поторопился. «Панорама» – слишком пафосно. Имеющийся вид состоял из десятков двух-трехэтажных домов на ближайших улицах. В изобилии наличествовали отсутствующие окна, побитые фасады со слетевшей штукатуркой, выкрошенные шлакоблоки и серый кирпич. Расползшаяся пыль недавнего мощного бабаха висела светлой пеленой над дальним концом квартала, косо просвечиваясь крупным, багровым солнцем. Над этим убогим великолепием возвышались, бликуя, стеклянные фасады высоток недалекого центра. Акустическим фоном служила далекая стрельба.

«До темноты – часа полтора», – прикинул я, оценив высоту светила. И куда нас занесло? Покрутив головой в поисках табличек с названиями и не обнаружив таковых, я вопросительно уставился в сторону центра. Помогло не сильно. Где я?!

Наконец осенило – дебил достал мобильник и включил GPS. Ага – бульвар… До аэропорта осталось девять кэмэ.

Всего?

Или целых?

Сесть в машину и без затей смотаться в аэропорт смотрелось опрометчиво. Все же – целых.

Тявканье пулемета. В ответ пару раз приглушенно бахнуло. Возле центра материализовалась дымная кучка.

Взрывы, пальба – это, конечно, охрененно интересно и познавательно. Но ни хрена не проясняет. Где линия фронта?

Или мы имеем слоеный пирог из вояк разной степени регулярности, мать его?!

Возмущение излилось смачным плевком на безвинный кирпич. Кирпич обтекал. А я пытался взглянуть на проблему с другой стороны. Город состоит из районов, соединенных сравнительно небольшим количеством точек. Районы разделяют рельеф, железнодорожные линии и реки. Крупные магистрали, наконец. Для наглядности я припомнил родимую Москву. Поскольку аэропорт контролируют военные, по идее, они должны держать ближайшие границы и узлы. Я вытащил карту и сразу увидел очевидное – местную речку-переплюйку, ближайшую естественную границу аэропорта. И узловые точки – пять мостов через нее.

Поняв «куда», осталось – «как». Понятно – с бухом – только на колесах. Хотя… Имеющийся опыт покатушек не обнадеживал – народ тут нервный, гуртуется не пойми где.

И кстати – жив ли пикап? Надо проверить.

Окрыленный перспективой близкого финиша, я отправился во двор, проведать нашего четырехколесного друга.

Среда. Вечер, 20.20.

Капот и шины были на месте. Стрелка бензобака показывала четверть. Заново взявшись за карту, уже не торопясь, я всмотрелся в участок у реки. Прибрежное шоссе резало город и речку пополам. Соваться на шоссе не тянуло. Следовательно, три моста – один на шоссе и два за ним, отпадали. От двух оставшихся нас отделял шестикилометровый жилмассив с запутанным лабиринтом кривых улиц. Похоже – нам туда. Такое надо обкашлять с камрадами.

В квартире царили потемки. Тени у окна, приветственно кивнув, убрали оружие. Я кивнул в ответ и оглядел буха – в нынешней ипостаси он смахивал на мумию, не отличаясь от оной самочувствием и видом. Слава богу – дышал исправно.

– Есть попить?

– Только – выпить.

Вода нашлась в туалетном бачке. Света не было. Был газ. Обшарив кухню, мы разжились чаем и кофе. И вскоре чаевничали при свете газовой плиты.

Забрав со стола изгвазданный «Глок», я распечатал последнюю бутылку и принялся оттирать ствол вискарем, наполняя кухню парами алкоголя и вполголоса излагая выводы. Для наглядности я тыкал в карту отсоединенным магазином. Мой талант аналитика не оценили – лицо Терминатора наполнил скепсис, безбашенный Иван поднял брови, потом, сведя, опустил.

Удержав эмоции, ганмен кивнул на очевидное:

– Заблудимся.

Я покосился на кварталы перед мостом. Основательно изучить пару районов представлялось посильной задачей, что я незамедлительно озвучил.

– Тут не сессия, – голос Терминатора был предельно сух. – И пересдачи – пулей, – добавил он.

– Саш, ты – городской?

– Уже лет двадцать.

– А я – с рождения. И если для тебя это – лабиринт, то для меня – два часа над картой.

Сашка пожал плечами:

– Ну выучишь. И что это даст?