Джихад по-русски

За такую самодеятельность Назарян, узнавший о звонке спустя минут десять (СБ «Ирины» подслушивала, не иначе!), Ирину изругал последними словами — только портишь все, голубушка, договорились же, какой линии придерживаться! Что за ребячество?! Обещала, что больше не будет, но на душе стало чуточку легче — так им, гадам!

Вот, собственно, и все. Никаких особых изменений как в Иринином течении жизни, так и в жизнедеятельности фирмы не произошло. Журналюги рвались пообщаться — отшили. Следователь навестил — уточнил, каков был характер отношений с мужем, как он себя проявлял, не имели ли место необоснованные вспышки гнева, отклонения психического характера, что она делала в момент совершения преступления… В общем, чушь всякую нес — Ирина терпела его минут пять, потом прогнала под благовидным предлогом. С мужем общаться не пыталась, хотя за деньги можно было организовать. Видеть его не хотела, предателя, изменщика гадкого. Как вспомнит — респектабельная холодность и чопорность слетают, как шелуха, жгучие слезы обиды на глаза наворачиваются, хочется орать в голос. Мужлан, сволочь, скотина! За что?! Ее, чистую, светлую, непорочную, — вот этак, по-скотски… Нет, решительно права Викуша: все они ничтожества и поступать с ними следует соответственно…

А через три дня — как в романах бывает, там все через три дня делается обычно, — через три дня явился в офис окаянный Ибрагим. Утречком, в девять пятнадцать, аккурат после совещания, когда Ирина пристроилась в кабинете подписывать бумаги.

— Оставь нас, — попросила секретаршу, дождалась, когда та удалится, и толкнула через стол лежавший наготове бланк приказа — чуть сильнее, чем следовало, листок спланировал и упал на пол:

— Ты уволен. Быстро рассчитайся и уматывай. Все — больше говорить с тобой не о чем.

— Честное слово, совсем не виноват! — искренне воскликнул Ибрагим. — Он сам так попал, я тут ни при чем, клянусь аллахом!

— Ты что, по-русски плохо понимаешь? — колюче прищурилась Ирина. — Переводчика вызвать? Тебе же русским языком сказали — проваливай!

— Не торопись, дорогая, не спеши, — ласково ощерился Ибрагим, с привычной нежностью глядя на вырез Ириной блузки. Женщина знала: этот волосатый мужлан всегда страстно ее хотел, таял, как воск, когда с нею разговаривал, раздевал взглядом. Друг семьи, мать его ети!

— Саша сам попал, никто тут не виноват… Давай теперь вместе подумаем, как его вытащить. Я тут знаком…

— Вытащить?! Да пусть сгниет там, к чертовой матери! — нетерпеливо перебила посетителя новоявленная президентша «Иры», машинально запахивая полы делового костюма. — Пусть там сдохнет, паразит, гадина похотливая! Мне плевать на него, так и знай! Ты уберешься, или мне охрану позвать?

— Ладно, смотри, — покладисто сказал Ибрагим, направляясь к двери. — А то тут одни люди есть, обратились ко мне, предложили уладить дела по-мирному, компромисс предложили… ~ и уже взялся за ручку, притворным покорством широкой спины показывая, что ему-де вообще все равно, не хочет дама компромиссничать — ее проблемы…

— Стой, — клюнула Ирина. — Что за люди и чего предложили? Может, Назаряна позвать?

— А при чем тут Назарян? — Ибрагим развернулся, недоуменно пожал плечами. — Эти люди — даже и не знаю, кто такие, так, через знакомых обратились — они хотят с тобой дело иметь, ты стала хозяйкой. Назарян здесь ни при чем.

— Короче, чего они хотят? — нетерпеливо напомнила Ирина.

— Хотят, чтобы ты развелась с Сашей, — Ибрагим испытующе уставился на Ирину — как-то дама отреагирует?

— Дальше, — не моргнув глазом поторопила дама. — Развелась я с этим рогоделом похотливым — дальше что?

— Дальше… Фиктивный брак, — не стал юлить Ибрагим. — Маленький такой брак, ненастоящий, конечно.

— С кем — брак?

— Гхм-кхм… Ну… хотя бы со мной…

— ???

— Да-да, со мной, — заторопился Ибрагим, наблюдая, как темнеют, наливаясь гневом, Иринины прекрасные зеркала души. — Фиктивный брак, брачный договор… Потом оформишь на меня контрольный пакет

«Иры» — и Саша сразу же выйдет. Да-да, не смотри так, я тебе обещаю — как только пакет оформишь…

— Я те щас на твою дебильную чуркину башку другой пакет оформлю, чмо горбатое, — свистящим шепотом произнесла Ирина, медленно поднимаясь из-за стола. — Мусорный пакет! Пошел вон, урод! Считаю до трех — не уйдешь, гад, охрану вызову, велю мутузить, пока не обоссышься!

— Ай, как нехорошо говоришь, дорогая, — укоризненно воскликнул Ибрагим. — Зачем так говоришь, оскорбляешь? Не заслужил, клянусь аллахом — э, не заслужил…

— Раз!

— Уже ухожу, уже, — Ибрагим торопливо выскочил за дверь, в приоткрытую щелку просунул нос и мрачно подмигнул:

— Смотри, красивая моя, потом ведь по-другому придется разговаривать…