Джихадизм: назад к жертвоприношениям

На следующий день после нападения в январе 2015-го6 наш президент торжественно объявил, что нужно «избегать обобщений» и что эти акты «не имеют ничего общего с мусульманской религией». Несколько месяцев спустя Ален Бадью, пытаясь «осмыслить убийства 13 ноября»7, также заявил, что «было бы неразумно сваливать всю ответственность на ислам». В своей книге «Наша боль уходит глубже»8 он называет убийц обычными бандитами-неудачниками, одержимыми «западными желаниями» – «красивой жизнью», «красивыми тачками, бабками, девицами». В состоянии фрустрации это желание превращается в «фашистскую субъектность» и нигилизм убийцы. Будто он не слышал, что взорваться – отнюдь не лучший способ обзавестись машиной и деньгами… Вместо того чтобы смешивать их с гангстерами и фашистами, лучше задаться вопросом, насколько близок «жертвенный героизм» джихадистов тому, что породило, хоть и на иной лад, революционные ополчения и отряды хунвейбинов. Как бы то ни было, для Бадью все предельно ясно: для джихадистов, утверждает он, «религия – не более чем фасад», «предлог и риторическая фигура, манипулирующая и манипулируемая» какими-то другими интересами. Старая марксистская пластинка: религия – это идеологическая надстройка, отражающая классовые интересы и их же маскирующая. Его не волнует, что она может являться чем-то больше маски и симулякра, питать восстания и говорить об истине и преданности этой истине.

Представляется, что тезис об отсутствии всякой связи между джихадизмом и исламом прямо противоположен антимусульманской риторике. Но мы покажем, что рождает их одно и то же недоразумение. Неважно, хотим ли мы обвинить ислам во всех бедах или, наоборот, оправдать, их изначальное предположение заключается в том, что в религии нет ни капли истины, лишь иллюзии – опасные, но на деле пустые. Это недоразумение пришло из эпохи Просвещения. Начиная с XVIII века европейские интеллектуалы берут за привычку считать религию обманом или в лучшем случае заблуждением. Не придавая ей никакой внутренней значимости, религию всегда объясняли внешними причинами: отчуждением, экономическим базисом, волей к власти, коллективным бессознательным… Будучи иллюзией, религия была обречена на исчезновение, и научный прогресс должен был вскоре рассеять этот пустой фантом.

Но ведь и наивная убежденность, что мы избавимся от иллюзий, покончим с верой и закроем вопрос о религии, – тоже иллюзия. Фрейд, бесспорно, был человеком Просвещения. Он считал себя атеистом и настаивал, что религия – это «коллективный невроз», инфантильная, лишенная будущего иллюзия. Однако у него это не значило, что она является простой ошибкой, поскольку источник этой иллюзии он находил в подавляемых желаниях или потаенных воспоминаниях. Как в неврозах и психозах, в иллюзии религии присутствует «зерно истины»: она свидетельствует об изначальном событии, травматическом воспоминании об учредительном убийстве. Вместо того чтобы навсегда заклеймить религию как ложь, Фрейд предлагает осмыслять ее проявления в некоем единстве истины и иллюзии, где вторая меняет и прячет первую. Изменение играет ключевую роль: я бы сказал даже, что оно – своего рода антитезис изначальной истины, через которую последняя выражает себя. Так, существует истина ислама, христианства и других религий. Это не значит, что всё написанное в Коране, Библии и Ведах является правдой в буквальном смысле: проявляя себя, их истина всегда преломляется и требует интерпретации.

Здесь встают очень непростые вопросы. Если в религиозных представлениях есть доля истины, применимо ли это и к такому направлению ислама, как джихадизм? Мне видится нечто противоположное, а именно – обезображивание истины. Но как это доказать? Как различать в религии истину и искажающий ее антитезис? Ведь джихадизм претендует на звание истинного ислама, единственного наследника изначальной веры, а всех остальных мусульман считает заслуживающими смерти «отступниками». Как нам это опровергнуть? Как разграничить настоящий ислам и тот смертоносный фанатизм, что действует от его лица? На этот вопрос предстоит ответить прежде всего самим мусульманам. И все-таки мы можем сопровождать их на этом пути и вместе с ними задуматься об истине их веры. Цель настоящего исследования – помочь нам, немусульманам, лучше понять ислам и разобраться в том, как отделить его от его же антитезиса. Возможно, оно также позволит мусульманам обнаружить утраченные сокровища собственной традиции – наследие, способное поддержать их в противостоянии чудовищной притягательности джихадизма.

Глава 1 Об эффективных и холодных машинах для убийств