Джим Джармуш. Стихи и музыка

Встреча эроса и танатоса в вечном городе, заканчивающая на неожиданно брутальной ноте самую уморительную новеллу фильма, готовит зрителя к завершению – меланхолическому Хельсинки. Это ответный визит Джармуша, за год до того снявшегося в абсурдистской комедии Аки Каурисмяки «Ленинградские ковбои едут в Америку», – там его персонаж, нью-йоркский продавец машин и прожженный мошенник, продавал наивным финским рокерам за их последние 700 долларов совсем не ездящий кадиллак. Псевдопутешествие, почти пародия на road movie, где внутренний путь важнее фактической траектории, происходит в обоих фильмах: и в том, где Джармуш снялся, и в том, который он снял.

В Хельсинки двое нетрезвых товарищей рассказывают таксисту Мике о невеселой судьбе их третьего, уже благополучно отрубившегося коллеги. В течение дня бедолага был уволен с работы, его машину разбили, шестнадцатилетняя дочь забеременела, а жена пригрозила разводом и выгнала из дома, угрожая огромным ножом (то ли для мяса, то ли для хлеба, версии расходятся). В ответ Мика рассказывает собственную историю. Здесь Джармуш заходит на территорию чистой мелодрамы, которой, собственно, не брезгует и вдохновивший его на эту новеллу Аки Каурисмяки. Мика оказывается несчастным отцом, потерявшим долгожданного ребенка, которого так и не смогли спасти врачи. Самая суть драмы концентрируется не в фактической стороне событий, как это происходит в случае пьяного неудачника, а в их переживаниях – решении родителей все-таки полюбить новорожденную девочку, чтобы придать ей сил своей любовью, и опустошенности ее смертью.

Актерский гений Пелци (под таким прозвищем знали Пеллонпяя его друзья), актера и рокера, трагически рано ушедшего из жизни через четыре года после премьеры «Жизни на Земле», очевиден в его недлинном обстоятельном монологе, по-брехтовски отстраненном и флегматичном, моментально отделяющем актерскую буффонаду трех нетрезвых друзей от будничной и трезвой катастрофичности жизни. Соприкасаясь друг с другом по касательной, траектории судеб представляются гротескными и смешными. Это, разумеется, утешительная иллюзия. Ты расплатился и вышел, а такси свернуло за угол и пропало из поля зрения еще до того, как зритель успел примерить чужой опыт на себя и почувствовать его как собственный. Хочется резко перестать смеяться. Впрочем, как мы видим, ночь кончилась. Восходит солнце.

Андрей Родионов

 Идет дождь с голубым снегом
 небольшие острова света среди ночного простора
 по улице Тверской опять мчится какой-то сукин сын
 опять я шепчу Такси-Москва

 Полночь в Москве. Таксист какой-то неразговорчивый

 «Сегодня я разговорился вдруг в такси»
 Я разговаривать в такси ненавижу
 Глядя на фонари молча едем

 Мой девиз краток – как глубокий сон

 позволяет он слиться с окружающей меня темнотой
 и сейчас из всех знакомых мне имен – так мне кажется
 я назову шоферу имя той девушки

 той девушки, которая мелькнув над крышами

 упала в какой-то московский двор
 но почему не слышно слов когда их говоришь
 и вечно улыбается шофер

 теперь до самого утра будет холодно

 ряды бледных окон за каждым углом, на каждом доме
 одна бутылка белого вина и половина ведра водки
 и лампочка горит под самым потолком

Музыка: Джо Страммер

Кто знает, каким был бы панк-рок, да и вся современная гитарная музыка, если бы не лондонский квартет The Clash и его фронтмен Джо Страммер (от английского «strum» – «бренчать»; настоящее имя – Джон Грэм Меллор). Подобно музыкальному жанру, с которым его имя неразрывно связано, сын британского дипломата, успевший в раннем детстве пожить в Турции и других странах, сочетал в себе многие противоречивые черты, из которых в итоге сложился не только творческий почерк самого Джо, но и правила целого культурного направления.

Страммер не вписывался в британскую сцену 1970-х. Он поздно увлекся музыкой – будущий борец с дискриминацией и автор песен протеста взялся за гитару в 21 год. Перевернувшие одним выступлением его взгляд на мир музыканты The Sex Pistols в этом возрасте уже выпустили свой единственный альбом, который сотряс оба континента настолько мощно, что отголоски этого взрыва слышны до сих пор.