Джим-кнопка и Лукас-машинист

Это был высокий и сильный человек с угрюмым, покрытым шрамами лицом. При всей своей свирепости к тому же очень недалекий. Единственное, что он умел, это починяться. Когда кто-нибудь из бонз отдавал ему приказ, он выполнял его, не задумываясь. Неважно, каким был приказ. Это он заучил раз и навсегда.

— Господин каптан, — сказал главбонза, — доставьте ко мне двоих чужаков, ожидающих перед дворцом. Но никому ни слова, понятно?

— Слушаюсь, — ответил каптан и, отсалютовав, вышел, чтобы созвать солдат-телохранителей.

Глава десятая, в которой друзья попадают в беду

Бродячий Усландский цирк закончил выступление на бис, и на площади опять раздался гром аплодисментов.

— Ну вот! — сказал Лукас Джиму. — А теперь пойдем и спокойно позавтракаем. Денег у нас сейчас точно хватит.

И, повернувшись к зрителям, объявил:

— Маленький антракт!

В этот момент распахнулись створки дверей из эбенового дерева, и вниз по лестнице замаршировали тридцать человек в военной форме, в остроконечных шлемах и с большими кривыми саблями на боку. Толпа притихла и боязливо расступилась.

Три десятка солдат промаршировали прямо к усландским циркачам. Они окружили друзей кольцом, и капитан приблизился к Лукасу.

— Попрошу многоуважаемых чужецемцев без промедления следовать за мной во дворец, если им будет угодно — приказал он хриплым лающим голосом.

Лукас окинул капитана взгядом с головы до ног. Потом вытащил из кармана свою носогрейку, тщательно набил ее табаком и раскурил. Когда она как следует задымила, Лукас опять повернулся к капитану и спокойно ответил:

— Нет, сейчас нам совсем не угодно. Мы как раз собрались пойти завтракать. Все это время вы не особенно торопились, а теперь и мы не спешим.

На лице старшего офицера, покрытом шрамами, появилась вежливая гримаса, и он пролаял:

— Я нахожусь здесь по высочайшему приказанию, чтобы забрать вас обоих. Я должен выполнить приказ. Подчиняться — моя профессия.

— А моя нет, — ответил Лукас, выпуская из трубки табачное облачко. — Кто вы вообще такой?

— Я капитан царской дворцовой стражи, — прорычал капитан, салютуя своей саблей.

— А кто вас прислал, царь Миндальский? — продолжал расспрашивать Лукас.

— Нет, — отвечал капитан, — мы от господина И Тэ Дэ, главбонзы.

— Как ты считаешь, Джим? — обратился Лукас к мальчику. — Что сначала:

позавтракаем или сходим к господину И Тэ Дэ?

— Не знаю, — ответил Джим, ни о чем не подозревая.

— Ну хорошо, — решил Лукас. — Мы будем повежливее, чем он, и н заставим себя ждать. Пошли, Джим!

Окруженные дворцовой стражей, друзья поднялись по девяноста девяти серебряным ступеням и вошли в ворота дворца. За ними захлопнулись тяжелые створки из эбенового дерева. Они оказались в просторном коридоре, украшенном с невероятной роскошью. Толстые витые колонны из зеленого нефрита поддерживали потолок, покрытый мерцающим жемчугом. Повсюду висели драпировки из красного бархата и дорогого узорчатого шелка. Чуть дальше коридор разветвлялся вправо и влево. Джим и Лукас увидели множество дверей, через каждые пять метров новую. Их было бесчетное количество, потому что один боковой коридор вел в другие боковые коридоры, и все они были такие длинные, что казалось, им вообще нет конца.

— Это, достопочтенные чужестранцы, — приглушенным голосом сказал капитан, — царское министерство. Будьте любезны следовать за мной, я доставлю вас к его светлости господину главбонзе И Тэ Дэ.

— Собственно говоря, — буркнул Лукас, — мы хотим к царю, а не к господину И Тэ Дэ.

— Его светлость господин главбонза непременно проводит вас к его царскому величеству, — ответил капитан, и на его лице появилась вежливая гримаса.

Они еще долго шагали вдоль и поперек разных коридоров, пока, наконец, не остановились у какой-то двери.

— Это здесь, — подобострастно прошептал капитан.

Лукас беззаботно постучался, и они с Джимом вошли внутрь.

Солдаты остались стоять у входа.

В комнате на высоких стульях восседали три очень толстых бонзы. Посередине на самом высоком стуле сидел бонза в золотых одеждах. Это и был господин И Тэ Дэ.

Вся троица держала в руках шелковые вееры, то и дело ими обмахиваясь. Перед каждым бонзой на корточках сидел писец с бумагой, тушью и кисточкой, потому что в Миндалии заведено писать кисточкой.

— Доброе утро, господа, — дружелюбно сказал Лукас, приложив пальцы к козырьку. — Это Вы будете господин И Тэ Дэ, главбонза? Нам хотелось бы к царю.

— Доброе утро, — улыбаясь, ответил главбонза. — Чуть позже Вы, пожалуй, пойдете к царю, чуть позже.

— Может быть, — добавил второй бонза, снизу покосившись на первого.

— Это не совсем исключено, — послышался голос третьего. И тут все трое закивали друг другу, а писцы одобрительно захихикали, и, склонившись над своими бумагами, записали остроумные слова бонз, чтобы сохранить их для потомков.

— Прежде всего любезнейше позвольте задать вам несколько вопросов, — сказал главбонза. — Кто вы такие?

— И откуда вы взялись? — поинтересовался второй бонза.

— И что вам здесь нужно? — осведомился третий.