Джим Уэйд

Все глаза повернулись к нему. И то, что увидели минойцы, было достаточно фантастично. На краю плато стоял человек в одеянии жреца, с волосатой рогатой головой быка. Это был Человек-бык – Минотавр!

И вот из оврага, хлынув мимо Уэйда, словно из недр земли, словно солдаты Кадма, созданные посевом драконьих зубов, вылетели рогатые и страшные существа – быки, служившие минотавру! Возбужденное и разъяренное своим заплывом, обливаясь речной водой, с горящими глазами, стадо с грохотом пронеслось мимо Уэйда. Пыль поднималась огромными облаками от их стучащих копыт. Их рога покачивались и поблескивали в жарком солнечном свете.

Быки, отобранные за их силу, обученные яростно убивать по команде своего хозяина – быки Лабиринта с разгона обрушились на атакующую армию!

Они искали добычу, озадаченные ее исчезновением, когда Уэйд отбежал в сторону. Но ревущий звук трубы звучал в их ушах, знакомая фигура минотавра привела их сюда – и перед ними были люди! И те для быков означали жертвы. Жертвы, которые будут растоптаны, подняты на рога и убиты.

Сотня быков лавиной пронеслась по равнине!

Люди Солента начали беспорядочно стрелять. Но минойцы, как жрецы, так и солдаты, реагировали совершенно по-другому. Замысел Ятона рухнул сам собой. Суеверные туземцы вспомнили слова своего первосвященника:

– Минотавр помогает нам…

Неужели это помощь Минотавра? Нет, скорее его месть! Бог затерянной долины принял сторону Кардота, царя-жреца Миноса!

Согласованная контратака могла бы повернуть быков вспять или остановить их атаку. Даже Солент и его люди в одиночку могли бы сделать это. Но ряды минойцев рассыпались в неистовом, испуганном смятении. Перед ними предстала мстительная фигура их бога и конкретное орудие его мести. Они забыли о новом, смертоносном оружии, которое им дали. Они забыли свои собственные слова и копья. Обезумев от страха, они бежали, бросая оружие!

Пыль поднималась серым вихрящимся столбом, облаком, висевшим над мельтешащей армией. Три предводителя, выкрикивая команды, были захвачены водоворотом, их голоса затерялись в неразберихе криков и воплей, визге лошадей, реве быков и стуке их копыт.

Стадо врезалось в войско герцога, как клин. Быки, которых с детства учили убивать, сходили с ума от жажды крови. Они свирепо бодали, проносясь как молнии, через толпу растерявшихся людей.

Со стены донеслись выстрелы. Рыжий Аргайл собрал стрелков. Защитники тщательно целясь выбивали цели, сосредоточившись, как заметил Уэйд, на людях Солента.

Мятежные минойцы были уже разбиты. Они разбегались по равнине, спасаясь бегством в панике суеверного страха. Но многие быки уже лежали на земле, убитые меткими пулями.

Ятон выкрикивал бесполезные команды. Внезапно Уэйд увидел, как лошадь священника встала на дыбы, испуганная запахом крови или суматохой. Ятон полетел на землю и пронзительный крик сорвался с его губ, когда он упал.

Но он не коснулся земли. Под ним оказался огромный черный бык-чудовище. Крик Ятона стал еще выше, когда острые рога пронзили его тело. Затем он соскользнул на землю, и голова быка опустилась, когда он фыркнул и вновь поддел на рога свою жертву.

Армия жреца рассеялась, разбегаясь по равнине, преследуемая разъяренными быками. Остались только люди Солента. Уэйд, спрятавшись за головой оврага, увидел, как худая лысая фигура отделилась от группы и бросилась к нему. Это был Охотник.

«Попытаюсь сбежать, – подумал Уэйд. – Он меня не видел…»

Он проскользнул обратно в овраг, присев за скалой, хотя укрытие было так себе. Тем не менее, другого места, чтобы спрятаться, тот не нашлось.

Уэйд снял с головы маску быка, вытащил нож, который забрал у жреца в Лабиринте, и стал ждать. Отдаленный треск выстрелов становился все тише. Но вот послышался топот ног, все громче и громче.

Глава XV. Месть Минотавра

В поле зрения Грома Уэйда появился Квестер, лицо его блестело от пота, лысая голова была испачкана кровью. Его одежда была в лохмотьях. В одной руке он держал пистолет, но, увидев Уэйда, тут же вскинул его. Его губы скривились в крике проклятия.

Гром Джим метнул маску. Это был хороший снаряд, легкий, но громоздкий. На секунду он отвлек Охотника – достаточно, чтобы его пуля прошла мимо цели. Затем Уэйд, схватив нож, перепрыгнул через валун и бросился на противника.

Снова загрохотал пистолет, вспышка выстрела ослепила Уэйда. Он почувствовал, как тошнотворная боль разорвала его бок.

«Ребро сломано», – подумал он, и тут его сжатый кулак нашел цель, послышался глухой удар.

На секунду мир словно замер, затаив дыхание, не двигаясь. И только потом Уэйд понял, что нож, который он сжимал в другой руке, по самую рукоять вонзился в грудь Квестера. Он инстинктивно отпрянул в сторону, когда палец умирающего вновь надавил на курок. Но выстрела не последовало.

Рот Квестера широко раскрылся, как будто он пытался вдохнуть.

– Гром Джим! – произнес он тихим, странно удивленным голосом.

И он упал, вырвав рукоять ножа из руки Уэйда.