Джими Хендрикс. Предательство

Их самолёту долго не давали посадку, и они целый час кружили над Нью–Йорком. Наконец, Джими, Ноэл и Мич вышли с самолёта в международном аэропорту Джона Ф. Кеннеди. Таможенный досмотр прошёл без происшествий и на выходе они попали в плотное кольцо журналистов, интересующихся Британским вторжением, так разрекламированным Майклом Джеффери и его помощником по связи с общественностью Майклом Голдшайном. На самой вершине небоскрёба Пан–Ам в клубе Вертолёт их ждала разгорячённая толпа репортёров и фотографов, и как только они там появились, они были буквально ослеплены непрерывным потоком фотовспышек.

— Париж и Нью–Йорк, и всего за пару суток, не успеть и дух перевести, — заметила я Часу.

— О, это только начало длинного пути, — сказал он. — В Нью–Йорке были одни интервью — никаких концертов.

Через несколько часов Опыты уже сидели на борту другого самолёта и направлялись через всю Америку в Сан–Франциско. Район Залива был, я бы сказала, территорией Хендрикса, его "вересками".

— Как нам приятно слышать вновь ваши вопли! — радостно восклицал Джими, обращаясь к слушателям города, который стал для Опытов родной цитаделью со времён фестиваля в Монтерее. Вопли эхом пронеслись через весь долгий сан–францисский уикенд — два выступления в Филлморе и шесть в Винтерленде, все с Албертом Кингом, гитаристом, так обожаемом Джими, покупающим любую пластинку Кинга, которую только мог найти. Ещё больше гитарного звучания придавали шоу его лондонские друзья из группы Джона Майалла, а в Витерленде в последний вечер в программе приняла участие Жени Джоплин со своей группой Держателей акций. За кулисами Хендрикс разговорился с Джоплин, он рассказал, что хорошо знал эту часть города ещё задолго, как стал знаменитым.

— Я играл у Айка и Тины Тёрнер, — сказал он, — но недолго.

У Жени глаза расширились от удивления.

— Эта Тина Тёрнер — чертовски хороша, — сказала она, — но я слышала о её муже много плохого.

Новая американская мечта

День настал — день прошёл.

— Слишком много аэропортов, слишком много гостиниц, слишком много концертов, — начал объяснять мне Ноэл. — Сплошное расплывшееся пятно.

У Джими открылась боязнь летать, и потребовались валиум и сильный пинок, чтобы он ступил на трап самолёта. Но перелёты давали музыкантам до шести часов сна, скрючившись в тесных креслах. И вместо полноценного сна коробки с искусственными стимуляторами, и разного рода таблетками, пакеты с марихуаной становятся таким же неотъемлимым реквизитом группы, как кофры с усилителями, кабелями и микрофонами. Никакая из ведущих групп того времени — включая и Beatles, и Stones, и Cream, и Who — не могли бы выжить без этого в изнурительнейшем гастрольном режиме.

Для американских поклонников Опытов жизнь музыкантов представлялась вереницей ярких вечеринок, громких приёмов и ежеминутных предложений наркотиков и секса.

— Вы парни — что надо! — постоянно звенел хор голосов над ухом музыкантов.

Со сцены слушателям они представлялись мощным ансамблем, сексуальным, забавным и очень своим. Чем смелее и сильнее проявлял себя Хендрикс, тем больше его самые горячие поклонники внимали его застенчивости и уязвимости, когда он заговаривал с ними в паузах между песнями; им нравилось слушать его, и каждый воспринимал эти слова, обращёнными лично к нему. Все с огромным удовольствием пели вместе с ним наполненную лирической иронией его версию Wild Thing, и каждая из женской половины слушателей считала, что слова, Wild Thing, I think I love you… Sock it to me one more time, обращены именно к ней.

По всей Америке продавцы гитар подняли цены на свой товар — десятки, сотни тысяч школьников, к ущербу своим основным занятиям, с усердием взялись за изучение игры на этом инструменте, и особенно популярным среди них стали солнечно–яркие Стратокастеры. Для калифорнийской компании Фендер это оказалось хорошим и своевременным известием, так как они ко времени появления Хендрикса уже подумывали о прекращении выпуска Стратов. Импульсивная манера его игры, завоевав сердца не только городских, но и деревенских подростков, желающих обладать именно такой "как у Джими" гитарой, и неважно умели они играть или нет, взвинтила вчетверо продажу Стратов. Новой Американской мечтой стала мечта о своём ансамбле или хотя бы о возможности работать у таких музыкантов.

Если он не станет вас убивать, то вы сможете доделать свой фильм