Дживс, вы — гений! Ваша взяла, Дживс!

Так что, хорошенько подумав, я решил молчать. И затаил дыхание.

Из-за двери доносился оживленный диалог, и даю вам честное слово: не знай я с высшей степенью достоверности, как сильно пьян этот страннейший тип Бринкли, подумал бы, что он из отряда девочек-скаутов, вообще капли в рот не берет. Если вселенская пьянка и оказала на него какое-то действие, то оно ощущалось лишь в необыкновенной ясности речи и кристальной четкости артикуляции, будто серебряный колокольчик звенел.

– Там, в комнате, – Сатана, сэр, он сейчас убивает мистера Вустера, – говорил Бринкли, и клянусь, я ни у кого не слышал таких богатых модуляций в голосе, разве что у дикторов радио.

Думаю, вы сочли бы такого рода сообщение в достаточной мере сенсационным, однако ум сержанта Ваулза откликнулся на него не сразу. Сержант был из тех педантов, которые любят делать все строго по порядку и расставлять по своим местам. Сейчас, судя по всему, его интерес был сосредоточен исключительно на мясницком ноже.

– Почему у вас в руках этот нож? – спросил он.

Сколько уважения прозвучало в ответе Бринкли, какая почтительность, превзойти его было просто невозможно!

– Я его взял, сэр, чтобы сражаться с Сатаной.

– С каким таким Сатаной? – спросил сержант Ваулз, обращаясь к следующему пункту из списка актуальных вопросов.

– С черным Сатаной, сэр.

– С черным?

– Да, сэр. Он в этой комнате, убивает мистера Вустера.

Теперь, когда они наконец добрались до этого сообщения, сержант Ваулз проявил интерес и к нему.

– В этой комнате?

– Да, сэр.

– Убивает мистера Вустера?

– Да, сэр.

– Мы не можем этого допустить, – сурово произнес сержант Ваулз и прищелкнул языком, я это слышал.

В дверь властно постучали.

– Эй!

Я продолжал благоразумно молчать.

– Извините меня, сэр, – это сказал Бринкли, и, судя по звуку шагов на лестнице, я понял, что он покинул наше небольшое общество, вероятно, для того, чтобы еще раз вступить в единоборство с часами.

Снова раздался стук.

– Эй вы, там!

Я воздержался от комментария.

– Мистер Вустер, это вы там, в комнате?

Я понимал, что беседа носит несколько односторонний характер, но изменить положение не мог. Приблизился к окну и выглянул, просто так, без всякой цели, и только сейчас – не знаю, поверите вы мне или нет, – в голове вдруг мелькнула мысль, что ведь можно и улизнуть подальше от этой отвратительной сцены. До земли было недалеко, я сразу почувствовал великое облегчение и принялся связывать простыни, чтобы потом дать деру к калитке.

И тут сержант Ваулз вдруг снова подал голос:

– Эй!

И снизу ему ответил Бринкли:

– Да, сэр?

– Вы там поосторожней с лампой.

– Да, сэр.

– Смотрите не опрокиньте ее.

– Да, сэр.

– Эй!

– Да, сэр?

– Вы сейчас дом подожжете!

– Да, сэр.

Где-то разбилось стекло, и сержант Ваулз поскакал вниз. И тотчас же раздался звук, который позволил мне заключить, что Бринкли исчерпал все свои возможности, выбежал из парадной двери и захлопнул ее за собой. Потом дверь еще раз хлопнула, наверное, сержант тоже устремился в сад. А в замочную скважину стала вползать тонкая струйка дыма.

До чего же славно горят наши старые сельские коттеджи! Вы просто подносите к ним спичку – или роняете в холле керосиновую лампу, как в нашем с вами случае, – и они вспыхивают, как хворост. Не прошло и минуты, как я услышал веселое потрескивание, а пол в углу комнаты вдруг жизнерадостно запылал.

Для Бертрама этого оказалось довольно. Только что я спокойно связывал простыни, надеясь отбыть, что называется, с большой пышностью, не спешил, не суетился и вообще делал все в свое удовольствие. Но теперь времени терять нельзя, тут не до вальяжности, не до праздного комфорта. Дальше все понеслось таким темпом, что кошки на раскаленной крыше могли бы научиться у меня многим полезным приемам.

Помню, мне как-то встретился в газете такой психологический тест под названием: «Что вы станете спасать, если в доме начнется пожар?» Кажется, среди предложенных на выбор ответов фигурировал грудной младенец, картина несметной ценности и, если не ошибаюсь, парализованная тетушка. Богатый выбор, я понимаю, вам рекомендовалось сосредоточиться и всесторонне обдумать каждый вариант.

Но я сейчас не стал и думать. Банджо! Где оно? Черт, я же оставил его в гостиной! Надеюсь, вы поймете мое горе, когда я это вспомнил. Но бежать вниз за дорогим сердцу музыкальным инструментом было невозможно. Задорно пляшущий огонь быстро распространялся, так что я вообще имел верные шансы зажариться, как фазан. Горестно вздохнув, я кинулся к окну и пал на землю, как роса.

Или дождь? Вечно забываю. Вот Дживс, тот все помнит.

Я благополучно приземлился, тихонько пробрался сквозь живую изгородь в том месте, где мой сад за домом граничит с крошечным участком сержанта Ваулза, и давай бог ноги, пока не оказался в небольшом лесу примерно в полумиле от бурлящего центра событий. Небо было охвачено заревом, я слышал, как там, вдали, местная пожарная команда тушит пожар.

Я сел на пенек и стал обдумывать положение, в котором оказался.