Джо Стил

Он начал, было, отвечать, что не знает никакой Тельмы Фельдман. Но, разве, редактора Майка в "Пост" звали не Стэн Фельдман? На случай, если это был кто-то из его родственников, он сказал:

— Соединяйте. Я приму звонок.

Он услышал, как оператор сообщил той, что была на другом конце провода, продолжать. Она и продолжила, с сильным нью-йоркским говором:

— Мистер Салливан?

— Именно так, — ответил Чарли. — Вы — миссис Фельдман?

— Точно, я. Мистер Салливан, гбровцы схватили моего мужа. Схватили и увели прочь. Вы должны мне помочь, мистер Салливан! Должны помочь мне его освободить!

— Я… не знаю, могу ли чего-нибудь сделать, миссис Фельдман.

Чарли ненавидел подобные звонки. Но звонили ему чаще, чем он бы хотел. Даже одного звонка было больше, чем ему хотелось бы. Журналисты, их друзья и родственники знали, что он работает в Белом Доме. Они считали, что у него хватало влияния, чтобы всё решить, когда у них возникали неприятности. Проблема в том, что чаще всего они ошибались.

— Ой, вей! — выкрикнула Тельма Фельдман ему в ухо. — Ви таки должны попробовать! Он жеж таки ничего не сделал! Ничего дурного! Они таки явились и утащили его!

— С чего вы решили, что я могу помочь вашему мужу, когда я не смог помочь своему брату? А ведь его арестовали много лет назад.

— Ви таки должны попробовать! — Миссис Фельдман начала реветь.

Чарли ненавидел, когда женщины плакали. Это был нечестный приём. Мало того, это работало.

— Дайте свой номер, миссис Фельдман, — устало произнёс он. — Узнаю, что к чему и перезвоню вам.

— Вы — ойцер^[179], мистер Салливан. Настоящий ойцер! — сказала она.

Этого слова из идиша Чарли не знал; он надеялся, что оно означало нечто хорошее. Она дала ему свой номер. Он записал его. Затем он повесил трубку.

— Блядь, — пробормотал он.

Он пожалел, что в тумбочке не было бурбона. Анестезия сейчас была бы кстати. Он оказался бы не единственным человеком в истории, который прятал там бутылку, но он этого не сделал. Качая головой, он побрёл по коридору, чтобы подождать Винса Скрябина.

Ему пришлось не просто ждать, но и дожидаться приёма у него. Спустя полчаса из кабинета Скрябина вышел Дж. Эдгар Гувер.

— Привет, Салливан. — Он кивнул головой Чарли и пошёл дальше. Всегда складывалось впечатление, что в дверь вписывался он по чистой случайности, и что с большей вероятностью он протаранит стену.

— Итак, Чарли, что у нас сегодня? — спросил Скрябин, когда Чарли вошёл. Каждый раз это звучало, будто он хотел сказать "что за фигня"?

Чарли вздохнул и ответил:

— Мне только что звонила Тельма Фельдман, жена Стэна Фельдмана. Ну, вы его знаете, Стэн из "Нью-Йорк Пост".

— О, конечно. Я его знаю, — сказал Скрябин. — И?

— Ну, и ГБР его арестовало. Его жена расстроена. Вы же понимаете. Она хотела узнать, могу ли я что-нибудь для него сделать. Я встречался с ним несколько раз. Он довольно неплохой парень. В общем, — Чарли развёл руки в стороны, — я и выясняю, могу ли я что-нибудь для него сделать.

— Нет. — Голос Скрябина был жёстким и ровным. — Надо было разобраться с ним ещё давным-давно, и, вот, наконец, мы до него добрались.

— Вы должно быть, в курсе, что всё, о чём писала "Пост" — это вина Майка. — Чарли даже не потрудился скрыть горечь в голосе.

— Это не так. Газета оставалась неблагонадёжной и после того, как ваш брат, эм, ушёл. И остаётся таковой. Если повезёт, теперь они приутихнут. — Как обычно, Скрябин ни в чём ему не уступал.

— Сделайте это ради меня. Пожалуйста. Я часто прошу?

Чарли нравилось умолять точно так же, как и всем прочим. Но он всё равно умолял, скорее в качестве запоздалого подарка Майку, нежели ради Тельмы Фельдман.

— Могло быть и хуже. — Со стороны Скрябина это была немаленькая уступка. — Идите к боссу, если хотите. Скажите ему, что от меня. Если он решит, что всё в порядке, то так оно и есть.

Скрябин был убеждён, что всё, что бы ни решил Джо Стил, было правильно.

Однако упрашивать Джо Стила было ещё хуже, чем упрашивать Винса Скрябина. Чарли пожалел, что не принял рюмашку для храбрости. Он поднялся наверх. Президента ему тоже пришлось ждать. Джо Стил принял его в овальном кабинете. Он не курил, но в воздухе всё равно стоял запах трубочного табака.

— Ну? — без предисловий произнёс он.

— Ну, сэр… — Чарли снова рассказал, чего хочет.

Прежде чем ответить, Джо Стил набил трубку и раскурил её. Возможно, он взял время подумать. Возможно, просто мариновал Чарли. Наконец, раскурив трубку, он произнёс:

— Нет. Фельдман — смутьян. И был им много лет. Какое-то время в лагере его образумит. По крайней мере, я на это надеюсь. Мы слишком нежны с этими вредителями, Чарли. Мы недостаточно суровы с ними.

— Его жена просила меня сделать всё, что я могу, — уныло проговорил Чарли. — Я решил, что должен.

— Теперь можете сказать, что так и сделали, сказать с чистой совестью. — Джо Стил выпустил очередное облачко дыма. — Или есть что-нибудь ещё?

— Нет. Больше ничего.

Чарли вышел из кабинета. Гбровцы могли и за ним прийти, даже сейчас. Была ли совесть Джо Стила чиста? Если нет, мир об этом никогда не узнает. Но почти получилось, не так ли?