Джо Стил

— Факт, — сказал Каннингем. — Куплю вам парочку. Для меня это честь. Нечасто встречаешь ребят, которые прошли через всё, как вы и остались целыми.

— Ну, почти. — Майк потёр мочку левого уха, которая заканчивалась почти на дюйм выше, чем у правого. — Но спасибо, на это я согласен.

После стольких ужасов и боли, служба в штрафной бригаде начала окупаться, пускай, пока и парой рюмок саке. Какого хрена? Бери, пока дают.

* * *

После того, как Эсфири удалось отговорить его от того, чтобы заливать свои печали всякий раз, когда у него возникало желание, Чарли перестал ходить в кабак, что рядом с Белым Домом, так часто, как раньше. Он чувствовал себя лучше, когда держался подальше от выпивки… в основном. Время от времени, особенно, когда он находился в компании Винса Скрябина дольше, чем мог вынести, его мозгам требовалась срочная перевязка. Бурбон справлялся с этим лучше всего, что Чарли было известно.

Когда он туда вошёл, то, как обычно, увидел Джона Нэнса Гарнера, сидящим на своём традиционном барном стуле. Джо Стил управлял страной. Строго говоря, Джо Стил управлял большей частью мира, той, что не была "красной". США были единственной крупной державой, чья экономика не была разорена войной. Американская экономика громыхала громче, чем американские пушки. Любой, кто хотел помощи, должен был делать так, чтобы президент оставался счастливым.

Джон Нэнс Гарнер председательствовал в кабаке и в Сенате Соединённых Штатов. Сравнивая время, которое он проводил в правительстве со временем, проводимым здесь, Чарли понимал, какая из этих сфер значила для него больше. Что ж, с учётом того, как шли дела в Вашингтоне во время пятого срока Джо Стила, у местного бармена больше власти, чем у Сената.

Когда одним тёплым весенним днём Чарли вошёл внутрь, Гарнер приветствовал его словами:

— Эй, да это же Чарли Салливан! Как дела в реальном мире, Салливан? — Из его сигареты тянулась тонкая струйка дыма. Полная пепельница перед ним свидетельствовала о том, что он какое-то время уже провёл здесь. Как и пустые стаканы.

— В реальном мире? Это где такое? Я работаю в Белом Доме, — сказал Чарли, затем обратился к бармену: — "Уайлд Тёрки" со льдом, пожалуйста.

— Сию минуту, сэ', - ответил негр.

Чарли протянул через стойку полдоллара и дайм. После войны цены выросли; снизить их не мог даже Джо Стил, как Кнуд Великий^[217] не мог сдержать прилив.

Гарнер пыхнул сигаретой, хмыкнул и пыхнул снова.

— Чёрт, а то я не знал. Будь я проклят, чтобы помнить, когда я последний раз туда заходил. Джо Стил не желает видеть меня рядом. Я — бедный родственник. Я его смущаю.

— Если бы вы его смущали, он не вносил бы вас в бюллетень каждые четыре года, — сказал Чарли.

Он не считал это какой-то проблемой. Необходимость иметь вице-президента напоминала президенту о его собственной смертности. В нынешние дни само тело Джо Стила напоминало ему об этом. Чтобы усиливать это напоминание, Джон Нэнс Гарнер ему не требовался.

— Сынок, единственная причина, почему я до сих пор здесь, заключается в том, что я не гоню волну, — сказал Гарнер.

Это была одна причина; Чарли не считал, что она такая единственная. Вице-президент продолжил:

— Если он отправит меня обратно пастись в Ювалде^[218], я не расстроюсь, ни капельки.

— Ой, да ладно вам. Никогда не поверю, — сказал Чарли. — Вы находились в Вашингтоне задолго до того, как присоединились к Джо Стилу. Вам, должно быть, нравится здесь, по крайней мере, вы привыкли.

— Ну, ладно, привык. — Гарнер скорчил гримасу. — Впрочем, это не означает, что мне нравится.

— Лады. Разумеется.

Чарли не намеревался с ним спорить. Если бы он начал активно возражать, Гарнер взбесился бы. Он допил стакан и поднял указательный палец, давая понять, что ему нужна добавка.

Гарнер тоже взял ещё один стакан. После такого количества, чего стоит ещё один? Когда вице-президент умрёт, если вообще умрёт, его печень следует пожертвовать Смитсоновскому институту. Это народное достояние, если не народный памятник.

— За ещё один срок, — произнёс Гарнер и сентиментально вздохнул. — А затем, наверное, ещё за один, и ещё за один после того.

Судя по тону сказанного, он, скорее говорил о сроке в трудовом лагере, нежели о второй по важности должности в стране.

Однако разница между самой важной и второй по важности ступенью, была в политике гораздо заметнее, чем в спорте. Чарли был уверен, что мог бы перечислить всех победителей Мировой серии по бейсболу с 1903 года до прошлого октября. Насчёт проигравших команд он не был столь уверен. А кто был бы?

Впрочем, разница между президентом и вице-президентом не была такой же, как между победителем и проигравшим. Это была разница между победой и неучастием в игре. Джо Стил мог отдавать приказы двум третям мира. Джон Нэнс Гарнер мог приказать…. налить ему ещё бурбона. И он приказывал.

В голове Чарли звучал Шекспир, как мог звучать только Шекспир.

Так — в каждом деле. Завтра, завтра, завтра, -

А дни ползут, и вот уж в книге жизни

Читаем мы последний слог и видим,

Что все вчера лишь озаряли путь

К могиле пыльной^[219].