Джо Стил

Закончив речь, Джо Стил остался на трибуне на открытом воздухе, наблюдая, как мимо проходят солдаты, танки и парадные оркестры. В этот раз никто не держал зонт над его головой. На нём была лишь знакомая твидовая кепка. Согласно программке, в небе должны появиться бомбардировщики, но эту часть пришлось отменить. Никто бы не увидел самолёты сквозь тёмный толстый слой облаков.

Когда он возвращался в Белый Дом, то ехал от Национальной Аллеи в той же машине с открытым верхом. Чарли тоже находился в открытой машине, в восьми или десяти автомобилях позади президентского. Люди, выстроившиеся вдоль улицы, махали ему и другим дрожащим промокшим журналистам, сочтя их какими-то важными чиновниками. Пара человек махала им в ответ. У Чарли сил на это не было.

Агенты Секретной службы торопили репортёров заходить в Белый Дом. Проходя мимо президентской машины, Чарли заметил, что на полу пассажирского отделения набралось с пару сантиметров воды. Видимо, часть всего этого досталась и тому, кто там ехал.

Цветные повара и слуги раздали горячий кофе, чай и закуски. Негр-бармен в смокинге ожидал заказов посерьёзнее. Если он не разбогател от чаевых, что оставляли ему благодарные джентльмены от прессы, значит, они были ещё большими нищебродами, чем о них думали.

— Буду жить, — произнёс Чарли, покончив с чашкой кофе и рюмкой бурбона.

— Я должен выбраться из этих промокших шмоток и залезть в сухой мартини, — бессовестно процитировал кинореплику другой журналист.

Чарли размышлял над ещё одной порцией бурбона — в качестве антифриза, разумеется — когда к нему подошёл Лазар Каган. Коренастый еврей надел сухой пиджак, но рубашка под ним всё ещё липла к телу.

— Президент хотел бы поговорить с вами пару минут, — сказал он.

— Правда? — Чарли гадал, в насколько крупные неприятности влип. Джо Стил был не самым общительным президентом, из тех, что возглавляли страну. Он редко говорил ради просто разговора.

Каган провёл Чарли из комнаты для прессы в кабинет президента, овальное помещение над Голубой комнатой. Джо Стил сидел за массивным столом, сделанным из калифорнийского красного дерева с гранитной столешницей. Президент энергично пыхтел трубкой. Пока мимо шли солдаты и музыканты, ему приходилось обходиться без неё. На улице никто не смог бы её прикурить.

— Здравствуйте, Салливан, — сказал Джо Стил, голос у него был дружелюбный, а глаза, как всегда, полуприкрыты.

— Господин президент, — осторожно произнёс Чарли. Он решил добавить: — Удачи вам на новом сроке, сэр.

— Благодарю. Вообще, я благодарю вас дважды. Вы немного поспособствовали с "Канзасской напастью".

— Вообще-то, это не моё. Я просто взял цитату и использовал.

"Лучше сам ему всё расскажу", — подумал Чарли.

— О, да. — Джо Стил кивнул. Пусть и в расслабленном состоянии и куря, но он излучал угрозу, как даже притушенный огонь излучает жар. — Но вы её взяли, и она прилипла к Лэндону, словно репей. Один из самых лёгких способов одолеть человека — это заставить его выглядеть нелепо.

— Да, сэр. — Как и любой другой репортёр, Чарли об этом знал. Но репортёры не делали так, чтобы это звучало, как диагноз, как поступил Джо Стил.

Президент подался вперёд в сторону Чарли.

— Да, я должен вам благодарность, в некоторой степени. Впрочем, вашего брата я не благодарю. — На мгновение огонь оказался не притушен, и опасность вырвалась наружу.

Сглотнув, Чарли сказал:

— Господин президент, я не знаю, что могу с этим поделать.

— Не знаете? Очень плохо.

Джо Стил сделал лёгкое едва заметное движение левой ладонью. Чарли покинул кабинет. Ну или, если хотите начистоту, Чарли позорно бежал.

X

Даже не самому общительному президенту приходилось общаться. Этого требовала современная политика. Если всё время оставаться в Вашингтоне, люди начнут о тебе забывать. А если вспомнят, то могут решить, будто ты прячешься не без причины. Радио и кинохроника немного помогали, но всего они сделать не могли. Настоящим людям необходимо видеть настоящего президента, в противном случае, он перестанет быть настоящим.

Именно поэтому Джо Стил сел в поезд из Вашингтона до Чаттануги, дабы отпраздновать завершение строительства одной из плотин, что снизит затопляемость долины реки Теннеси и даст электричество миллионам жителей по соседству. Чарли оказался среди репортёров, приглашённых путешествовать вместе с ним. В те дни президент замечал Чарли. Как в случае с тем парнем, которого облили смолой, изваляли в перьях и выпнули из города на первом поезде, Чарли предпочёл бы пойти пешком, чем получить такое внимание.

Он играл в покер и бридж с другими репортёрами в вагоне, а также с Микояном и Скрябиным. Микоян лучше играл в бридж, чем в покер. Винс Скрябин был докой в обеих играх — его невыразительное лицо подходило для любых занятий.

— Правительство мало вам платит? — проворчал Чарли, когда Молоток сыграл "малый шлем"^[107] на бубях.

— Когда речь заходит о таких вещах, как деньги или власть, разве применимо слово "мало"? — отозвался Скрябин.

Не имея ничего сказать достойного в ответ, Чарли решил промолчать.