Джоаккино Россини. Принц музыки

Именины Россини в 1864 году также вызвали серию замечательных событий в Пезаро. Центральным событием среди них должно было стать открытие бронзовой статуи самого знаменитого из всех пезарцев. Она была выполнена и отлита бароном Марокетти по заказу двух директоров римской железной дороги – Гюстава Делеанта из Парижа и маркиза Хосе де Саламанки из Мадрида, подаривших ее городу Пезаро. Поблизости от железнодорожной станции был возведен временный павильон и амфитеатр, чтобы разместить сотни исполнителей и толпу, насчитывающую двадцать тысяч. Дирижировал Анджело Мариани, в хор входило множество знаменитостей, среди которых были библиотекарь Гаэтано Гаспари, музыкант и библиофил, а также Чезаре Бадиали и Николай Иванов. Закрытая статуя возвышалась напротив большого оркестра (в 205 инструменталистов, 255 хористов), когда началась программа с увертюры к «Сороке-воровке». Затем министр Перуцци снял покрывало со статуи Россини, вызвав шумное одобрение толпы. Последовало исполнение гимна, основанного Меркаданте на мелодиях Россини, и увертюры к «Семирамиде». Программа закончилась официальными речами, которые касались не Россини, а того факта, что благородный город Венеция все еще находится в руках австрийцев.

В театре Россини в этот вечер вновь образованное общество «Россиниана» представило второй церемониальный гимн, на этот раз созданный усилиями Джованни Пачини, и «Вильгельма Телля» ⁶ , встреченного настолько восторженно, что его пришлось повторить в последующие вечера. Снова дирижировал Мариани, в состав исполнителей входили баритон Давид Скуарча и немецкий тенор Георг Штигель (Джорджо Стигелли). Этим вечером улицы Пезаро, включая бывшую виа дель-Дуомо, теперь переименованную в виа Россини, были освещены. Оркестровый концерт давали на главной площади ⁷ . Позже, в 1864 году, профессор Джулиано Вандзолини из Пезаро опубликовал полный отчет об этих празднествах.

2 сентября 1864 года Россини написал болонскому другу Винченцо Альберти письмо, которое снова продемонстрировало постоянство его недоброжелательного отношения к Болонье: «Мой дорогой Винченцо, я, безусловно, спешу ответить на столь мне дорогое и теплое письмо от 21-го прошлого месяца, в котором ты, словно кистью Сальватора Розы, живописал все подробности церемонии, состоявшейся в тот же день на пьяцца дель-Лицео в мою честь. Я не могу удержаться от улыбки, читая твои размышления по поводу отсутствия биения их сердец и крови в их венах! Если бы они были другими, я не покинул бы Болонью. Laus Deo... Я прочел эпиграф (так хорошо написанный тобой), возвышающийся над входом в лицей, так что теперь я могу похвастаться тем, что воплощен в камне». И, словно подчеркивая свою мысль, он подписал письмо «пезарец Россини».

Немолодой и не слишком здоровый Россини, безусловно, не испытывал желания и не имел намерения возвращаться в Болонью. То, что его желание вернуться во Флоренцию было столь же невелико, доказывает тот факт, что 17 ноября 1864 года его флорентийский поверенный Карло Капеццуоли подписал от его имени документ о продаже его палаццо (и двух примыкающих зданий) Джакомо Сервадио за 250 000 итальянских лир. Эти три здания позже перешли в собственность областной администрации, и здесь разместились государственные ведомства.

14 декабря 1864 года Россини написал Тито Рикорди, чтобы поблагодарить его за двадцать одну фортепьянную партитуру его опер. Рикорди в тот момент занимался публикацией полного собрания сочинений опер Россини. «Издание, которое вы предприняли, – предостерег его в письме Россини, – дает повод (и не без основания) к множеству критических выпадов, потому что в различных операх будут встречаться одинаковые музыкальные фрагменты: деньги, предоставляемые мне за сочинительство, были настолько мизерными, что мне едва хватало времени прочесть так называемую поэзию, которую мне предстояло положить на музыку. У меня на уме было только содержание моих любимых родителей и бедных родственников». Он никогда не предназначал свои оперы для того, чтобы их торжественно увековечивали в собрании сочинений.

Планы этого издания обсуждались, по крайней мере, с 1852 года. 24 февраля этого года в письме Джованни Рикорди из Флоренции Россини обещает: «Я не подведу, предоставлю синьору Стефани все, зависящее от меня, для издания, о котором вы мне рассказали, издания, которое, к сожалению, снова вынесет на свет божий все мои недостатки». 8 июня 1854 года он сказал своему другу, архитектору Дуссо: «Я все еще по-прежнему в ярости из-за публикации, которая представит на глаза публики все мои произведения одновременно; они будут там часто находить одни и те же фрагменты, потому что я считал, что имею право изымать из своих освистанных опер те фрагменты, которые казались мне лучшими, таким образом спасая их от кораблекрушения и помещая в новые произведения, над которыми в тот момент работал. Освистанная опера казалась мне тогда безвозвратно погибшей, но, заметьте, все воскресло».