Джокер и Вдова

Джокер неуверенно присела на краешек обитого бежевым сукном кресла и огляделась внимательней. Гостиная была поистине огромна, к тому же выбранная цветовая гамма визуально расширяла пространство: ковры, кресла, небольшие столики со стопками газет, даже шикарный бар, все это было выполнено в светлых тонах. Газовые светильники были стилизованы под золотые свечи, стены были обиты деревянными панелями, тоже светлыми, а открытая резная крышка салонного белого рояля говорила о том, что еще вчера в этом доме с удовольствием музицировали. Судя по всему, на первом этаже кроме гостиной располагалась кухня, столовая и наверняка библиотека. В таких домах всегда есть отдельное помещение для книг. Спальни находились наверху, и Джей не сомневалась, что их никак не менее пяти. И уж точно в этих спальнях есть место и для приличных гардеробных, и для письменных столов. А может, в этом доме есть место и для кабинетов. Письменные столы из темного дерева, удобнейшие стулья с мягкими сиденьями и спинками, дорогие перья, хрустальные чернильницы, стопки белой бумаги, идеальной для ведения записей и не рвущейся при любом сильном нажатии. Джей всегда мечтала о кабинете. По сути, он у нее есть. Вся ее квартирка меньше раза в три, чем эта гостиная. Поэтому ее легко можно назвать кабинетом.

О чем она только думает? Сейчас хозяевам, а точнее, оставшейся в живых хозяйке этого дома не позавидуешь. Она потеряла брата и кормильца. Понимает ли она, что ее жизнь может измениться не в лучшую сторону, ведь содержать такой дом она просто не сможет? Хотя что Джей знает о госпоже Лерко? Ничего. Совсем. Она о ее существовании узнала несколько минут назад. Джей с горечью вынуждена была признать: нахождение рядом с Вэрдом вновь заставляет ее отчасти тупеть. Делает слабой. Она даже не подумала о родственниках, о том, что надо с ними поговорить, она думала лишь о себе. И о Вэрде. Нет, так дальше работать она не сможет. Если раньше ее слабость была оправданной – Вдова с удовольствие брал организацию на себя, то сейчас…

Она – сталь. Она всегда была сильной. До Вэрда. И после него. Не стоит вновь возвращаться к такому прекрасному ощущению слабости. Когда можно немного расслабиться и просто отдать себя в руки тому, кто сумеет тебя направить.

Направить в нужную сторону, а потом ударить в спину.

Она больше никогда не повернется спиной ни к одному мужчине. Не позволит вновь предать себя. Если для этого ей нужно оставаться одинокой – что ж, так тому и быть.

Джей искоса посмотрела на Вэрда. Он не стал садиться, а подошел к овальному окну и сцепил руки перед животом так сильно, что пальцы побелели. Он выглядел напряженным и задумчивым: на лице застыло хищное выражение, которое можно было истолковать как угодно. И горечь от потери хорошего знакомого, возможно, приятеля или даже друга, была лишь одним из вариантов.

Молчали. После не самого удачного разговора в бричке у Джей в принципе исчезло желание что-либо обсуждать с ним. Она прекрасно представляла, что именно ее ждет, вздумай она сейчас высказать какие-либо предположения. А ведь предположений хватало. Оба убийства связаны с верхушкой, оба связаны с полицией, обе жертвы – шаманы духов, убитые одним и тем же способом: их распотрошили. Это рождало минимум четыре версии. Будь Джокер сейчас с Лисом, будь ее дар на месте, она бы лихорадочно записывала эти версии в блокнот, какими бы сумасшедшими и невероятными они ни были. Но блокнот остался дома: сегодня Джей забыла про него, да и карман в юбке, которую она выбрала сегодня, был маловат. Надо не забыть вечером найти в доме сумку. Она носила ее раньше, когда ее святой обязанностью было таскать кипу бумаг. Когда была с Вэрдом.

Рука непроизвольно сжалась в кулак. Ну уж нет. Обойдется. Он умней – пусть думает сам.

А она пока что раскроет это дело.

Звук шагов прервал ее раздумья, и Джей вскинула голову, чтобы посмотреть на того, кто спускается по лестнице.

Женщина была ее ровесницей. Одетая в небесно-голубое вельветовое платье с кружевным белоснежным воротничком, госпожа Лерко выглядела прекрасно, несмотря на распухшие и покрасневшие от слез глаза и немного сбившуюся прическу. Некоторые умеют быть красивыми всегда, Джей до сих пор не представляла, как им это удается. Может, это какая-то недоступная ей магия?

Ругая себя за неуместные мысли, Джей поднялась на ноги и шагнула навстречу хозяйке, но та будто не заметила ее. Ступив на пол гостиной, она на миг замерла, а затем бросилась к обернувшемуся Вдове.

– Вэрд, ох, Вэрд, как же так?! – повиснув у него на шее, зарыдала она. Прижавшись к нему всем телом, она уткнулась носом в его черный сюртук. – Жустин… кто это сделал? Вэрд, он же был хорошим человеком, справедливым, веселым, добрым. Кому он помешал?

Вдова поморщился. Как и большинство мужчин, он ненавидел женские слезы. Хищное выражение так и не сошло с его лица, наоборот: черты его заострились, а губы искривились в невеселой улыбке. Он избегал смотреть на Джей, наблюдающую эту сцену со странной смесью изумления и горечи.