Джокер старого сыскаря

До очередной остановки автобуса проехали молча. Отказ девушки от спонтанного приглашения обрадовал Николая. Он выполнил задание полковника Игнатова, и теперь ему надо было красиво расстаться с новой знакомой. Но расставаться почему-то не хотелось. «Этого мне только не хватало. Отличная парочка – следак и бандитка. Нарочно не придумаешь!» По плану операции Николай должен был проводить Марию до места и дальше действовать по обстоятельствам под руководством капитана Жарова. И тем не менее…

– Ну хорошо. Сейчас я провожу тебя до теремка Подрядовых, а вечером… нет, лучше завтра позвоню. Не возражаешь? Тогда дай мне номер твоей мобилы… Ага, так… так… тридцать два восемнадцать. Всё, порядок! А ведь до сегодняшнего дня, Машенька, – лейтенант перешёл на шёпот, ближе придвинувшись к девушке, – я не знал, что любовь – зараза, и не знал, что любовь – чума…

Оба рассмеялись, тепло и открыто посмотрев друг другу в глаза.

…Не столь благостно складывалась ситуация в Сосновке. Получив конверт с деньгами, Глеб неожиданно почувствовал озноб во всём теле. На ладонях проступила неприятная влага, смуглое лицо налилось краской. Невдалеке от автобусной остановки стоящий Шведов принял какие-то блёклые, расплывчатые очертания. Из последних сил Глеб подошёл к нему и с отвращением сунул в руки злополучный конверт.

– Кажется, я заболел, Сергей Михайлович. Простыл, наверное…

– Да-а, старик, видок у тебя не ахти какой. А что случилось? Ты же с утра вроде бы в порядке был. – Шведов озабоченно всмотрелся в покрасневшие глаза Глеба.

– Я не знаю, Сергей Михайлович… Мне холодно, лечь хочется…

– Давай-ка скорей домой двигать. Это, похоже, не простуда, старик… Нервишки твои не выдержали, вот в чём дело, насколько я понимаю. Идти-то можешь? Держись за меня. Держись, вот так…

Уложив Глеба в постель, Шведов рассказал о случившемся у парня нервном стрессе отцу Петру. Услышав, что их подопечный заболел, матушка Марина тут же бросилась в комнату Глеба, прихватив флакончик с успокоительными каплями. Когда минут через двадцать Шведов и отец Пётр вошли к больному, он лежал в полудрёме. Марина сидела у кровати в изголовье и осторожно освежала влажной салфеткой горячий лоб Глеба. Строго взглянув на вошедших, она приложила палец к губам и сделала им знак уйти. Выйдя в коридор, Шведов сказал отцу Петру, что ему надо сдать в следственный отдел полученные Глебом от посредницы бандитов деньги и дописать срочный материал для воскресного номера газеты.

– Ближе к вечеру я обязательно навещу вас. За Глеба не беспокоюсь: он с вами, батюшка.

Поклонившись отцу Петру, Шведов скрылся за дверью приютской гостиницы.

Глава 26. Чёт-нечет

Серебристый «Лексус» всё ещё стоял у подъезда гостиницы. Тимофей Кузьмич облегчённо вздохнул, но останавливать свой «Москвич» рядом не стал, а повернул за угол дома напротив и осмотрелся.

– Где твой друг? – нетерпеливо спросил он Дроздова. – Мешкать нам недосуг, упустим, и взять негде будет.

Кротов появился неожиданно, будто вырос из-под земли. Открыл заднюю дверцу и впрыгнул в машину.

– Здесь она, – заговорил он горячим шёпотом. – Решайте, как лучше действовать. Сейчас эта дама в пятом номере, на втором этаже… Там как раз жил Глорин.

– Пошли, – не раздумывая, приказал Репнин.

Швейцар услужливо открыл двери, понимающе, как старому знакомому, улыбнувшись Кротову, а администратор в вестибюле, увидев удостоверения оперов, лишь молча и растерянно кивнула в сторону широкой, с ковровым покрытием лестницы. У тёмной, под морёный дуб, двери с витиеватой цифрой «5» остановились, прислушались. Тонкий запах дорогого табака, просачивающийся в щели, выдавал присутствие в номере людей обеспеченных и, скорее всего, непростых.

– …Всё в порядке, не беспокойся, – донёсся из-за двери женский голос. – И вообще, почему ты не приехал? Не доверяешь, что ли?.. Ну нет, дорогой. Пока ещё кошельки у нас раздельные, – после паузы резко возразила женщина. – Поэтому я имею в виду только свой интерес. Легавые у нас на хвосте, времени в обрез. А если Репей прицепится к нам, то просто так его не сдёрнешь. Молодые следаки – лопухи, а с этим шутить не надо. Не пролететь бы нам фанерой над Парижем[74]… Так что давай без сантиментов: я хочу знать сумму своего гонорара. Сколько и когда?.. Давай-ка не дури, дорогой! Почему сорок? Доски-то мои, собственные. Плюс риск, ба-альшой риск! Что если Валет расколется и «мокрота» повиснет на мне? Он свидетель. И попробуй выкрутиться… Ладно Кнута вовремя убрали. Да и вообще, о чём говорить? Меньше, чем на семьдесят процентов, я не соглашусь. Или возвращай доски с медью, я сама найду покупателя… Сорок процентов! Ишь чего захотел!.. Да-да, слушаю… Хорошо! Я потерплю месячишко, как ты говоришь. Но смотри, чтобы потом не пришлось терпеть тебе… Всё, закрыли тему. За Казанской Машка съездит в Сосновку. Прыщу я дала отбой, не нравится он мне что-то… Поняла… Тогда вместе с иконой и крест привезу. Вечером, попозже… А твой лесник Сашка надёжный? Не проболтается спьяну?.. Боюсь…