Джон Картер – марсианин

Осторожно вернулся я к тому месту, где оставил Вулу, и знаком приказал ему тихо следовать за мной. Пришлось сделать большой крюк, чтобы не попасть в руки зеленым воинам, и в итоге я благополучно вышел к городской стене.

Направо, всего в двухстах футах от меня, находились ворота, откуда, очевидно, должно было выступить войско краснокожих; но путь к ним преграждали зеленые воины. Если бы они заметили меня, мой план предупреждения каолян об опасности сразу потерпел бы крушение. Поэтому лучше было бежать к другим воротам, которые находились слева в миле от меня.

Я понимал, что известие, которое я несу, послужит мне лучшим пропуском в Каол. Должен сознаться, что причиной всех моих действий было скорее стремление пробраться в город, чем желание предотвратить столкновение зеленых с красными. Хотя я и люблю сражения, нельзя же вечно думать об одних удовольствиях! У меня было более важное и спешное дело, чем проливать кровь незнакомых мне воинов.

Только бы мне пробраться в город! Там, в суматохе, которую вызовет мое известие, я надеялся проникнуть как-нибудь во дворец джеддака. Я был уверен, что Матаи Шанг с его пленниками поселились именно там.

Но едва я сделал сотню шагов к дальним воротам, как услышал из-за стены мерный шум марширующего войска, бряцание оружия и визг тотов. Я понял, что войско каолян уже движется к ближайшему выходу.

Каждая минута была дорога! Сейчас ворота распахнутся, красные воины выступят на дорогу и, ничего не подозревая, попадут прямо в лапы зеленой смерти.

Я повернул обратно и быстро помчался вдоль края просеки. Я мчался своими знаменитыми прыжками, которые впервые принесли мне известность на Барсуме. Прыжки в тридцать, пятьдесят, сто футов – ничто для мускулов сильного земного человека в условиях слабой гравитации Марса.

Зеленые воины поняли, что их хитрость не удалась. Ближайшие вскочили, желая помешать мне. В тот же момент огромные ворота раскрылись и показались первые ряды краснокожих. Десяток зеленых воинов попытались перерезать мне дорогу, но они не подозревали, с кем имеют дело.

Я ни на йоту не уменьшил своей скорости и ринулся на них, нанося удары направо и налево. Я не мог не вспомнить тогда тех памятных боев, когда Тарс Таркас, джеддак тарков, самый могучий зеленый воин Барсума, стоял плечом к плечу со мной и мы вместе косили врагов, пока вокруг нас не выросла куча тел высотой с человеческий рост.

Когда зеленые воины перед воротами Каола начали сильно теснить меня, я перелетел через них и, на манер растительных людей, нанес одному из них смертельный удар по голове сверху.

Красные воины бежали из города по направлению к нам, а из джунглей навстречу им неслась дикая орда зеленых людей. Через минуту я очутился в центре жестокого кровавого побоища.

Каоляне были отважны, да и зеленые экваторианские воины оказались не менее воинственными, чем их жестокие сородичи умеренного пояса. Не раз бывали моменты, когда одна из сторон могла с честью отступить и таким образом прекратить сражение, но они неизменно возобновляли борьбу с тем же безумным ожесточением. И я понял, что бой кончится только полным уничтожением той или другой стороны.

Я, как всегда, отдался радости битвы. Мои подвиги не остались незамеченными каолянами – об этом свидетельствовали возгласы радостного одобрения, которыми они меня приветствовали.

Если вам иногда кажется, будто я слишком горжусь своими подвигами, вспомните, что война – мое призвание. Положим, ваше призвание – подковывать лошадей или писать картины. Если вы делаете это лучше ваших товарищей, то должны гордиться вашим превосходством над другими, иначе вы просто глупец. Итак, я откровенно горжусь, что на обеих планетах нет более великого бойца, чем Джон Картер!

В этот день я превзошел самого себя. Мне хотелось продемонстрировать свое боевое искусство туземцам Каола, чтобы завоевать их сердца и доступ в город. И я не разочаровал их.

Мы сражались весь день, пока дорога не оказалась пропитанной кровью и заваленной трупами. Бой все время велся на дороге, то ближе, то дальше от города, но ворота в Каол ни разу не подверглись серьезной опасности. Бывали минуты передышки, и я разговаривал с красными людьми, в рядах которых сражался. Один раз ко мне подошел сам джеддак Кулан Тит, положил руку на мое плечо и спросил мое имя.

– Я – Дотар Соят, – ответил я, вспомнив имя, которое дали мне тарки много лет тому назад. По их обычаю, это имя было составлено из имен первых двух воинов, убитых мною.

– Ты могучий воин, Дотар Соят! – сказал джеддак. – Когда битва кончится, я поговорю с тобой в большой зале для аудиенций.

Вокруг нас снова закипел бой и увлек нас в разные стороны, но я был доволен тем, что добился своего. С новыми силами и с радостной душой ринулся я в гущу событий и сражался до тех пор, пока последний зеленый воин не отступил к своим пустыням.