Джон Картер – марсианин

Изолированность каолян от прочих народов объясняется тем, что ни один водный путь не соединяет Каол с другими странами. Они и не нуждаются в воде, потому что их низинная почва достаточно сырая, чтобы давать жизнь роскошной тропической растительности. Эта страна со всех сторон окружена суровыми возвышенностями и пустынями, которые некогда были морским дном. Международной торговли на воинственном Барсуме не существует, и каждый народ живет сам по себе. По этим причинам сведения о дворе джеддака Каола были очень скудны и почти ничего не было известно о многочисленных странных племенах, которыми он управлял.

Случайные охотничьи экспедиции забредали иногда в этот забытый уголок Барсума, но туземцы всегда так враждебно встречали их, что даже дикие неведомые звери в каольских джунглях не привлекали в последние годы отважных искателей приключений.

Где-то на границе этой неведомой страны очутились мы с Вулой. Но в каком направлении искать Дею Торис? Как далеко идти? Обо всем этом я не имел ни малейшего представления.

Однако с Вулой дело обстояло не так. Едва я его развязал, как он, высоко подняв голову, принялся кружить по опушке леса. Вскоре он остановился и, обернувшись, чтобы удостовериться, что я иду за ним, бросился прямо в дебри в том направлении, которого мы держались во время полета.

Я бежал за Вулой, спотыкаясь на каждом шагу. Огромные кроны деревьев колыхались высоко над нами, густая листва совершенно закрывала небо. Понятно, почему каоляне обходились без воздушного флота! Их города, спрятанные в самой чаще этого могучего леса, были совершенно невидимы сверху. К ним могли спускаться только самые маленькие аэропланы, да и те рисковали разбиться.

Я не представлял себе, как Турид и Матаи Шанг приземлятся в этом лесу. Только потом я узнал, что в каждом большом городе Каола возвышается сторожевая башня, верхняя платформа которой находится на уровне вершин деревьев. На этих башнях днем и ночью дежурят дозорные и следят, не приближается ли к ним какой-нибудь враждебный флот. К одной из таких башен и пришвартовался хеккадор святых жрецов.

Чащу пересекал овраг. Когда мы с Вулой дошли до его дна, почва сделалась такой хлипкой, что мы еле-еле вытаскивали ноги. Вокруг буйно разрослась высокая трава, напоминавшая папоротник с красными и желтыми листьями; высота ее превышала мой рост на несколько футов. Мириады ползучих растений грациозными фестонами перекидывались с дерева на дерево: среди них я заметил несколько разновидностей странного марсианского растения «человек-цветок», цветы которого снабжены глазами и руками. С их помощью растения различают и ловят насекомых, служащих им пищей.

Здесь же я увидел отвратительное дерево-калот. Каждая ветка этого хищного растения величиной с большой куст и заканчивается сильными челюстями. Оно хватает и пожирает ими довольно крупных животных. Эти прожорливые чудовища несколько раз нападали на нас с Вулой.

Иногда встречались лужайки с более твердой почвой, где мы могли отдохнуть от утомительной ходьбы по душной трясине. На одной из таких лужаек я решил расположиться на ночь. В лесу в изобилии росли различные плоды. Я набрал их, и, так как марсианские калоты всеядны, мы вместе с Вулой отлично поужинали. Затем я улегся рядом с моим верным псом и крепко заснул.

Лес был уже окутан непроницаемым мраком, когда глухое рычание Вулы разбудило меня. Отовсюду мягкие звуки шагов крупных животных, то тут то там поблескивали злые зеленые глаза. Я вскочил, обнажив свой меч, и стал ждать.

Внезапно почти рядом со мной раздался дикий рык. Как было глупо с моей стороны выбрать для нас с Вулой такое ненадежное убежище на ночь! Следовало бы устроиться на ветках какого-нибудь дерева. Днем было сравнительно легко каким-нибудь образом поднять Вулу наверх, но теперь было слишком поздно. Не оставалось ничего другого, как стоять на месте и ожидать развития событий. Первый рык, казалось, был сигналом; после него начался оглушительный концерт. По-видимому, мы были окружены сотнями, а может быть, и тысячами свирепых хищников.

Весь остаток ночи мы провели под звуки этой адской музыки. Я так и не смог понять, почему звери не нападают. Наиболее вероятное объяснение – они почему-то никогда не отваживаются выходить на открытые поляны, заросшие красной травой.

На рассвете они все еще кружили вокруг нас, однако не пересекали границы поляны. Трудно было представить себе более страшное сборище свирепых чудовищ, чем то, которое оказалось перед нашими глазами.

Вскоре после восхода солнца они начали уходить в джунгли поодиночке и парами. Когда последний зверь наконец исчез, Вула и я снова отправились в путь.

В течение дня нам несколько раз приходилось видеть этих хищников, но, к счастью, всегда неподалеку оказывалась лужайка, на которой мы спасались, как на острове.