Джон Кеннеди

Все эти поступки, казалось, не вписывались в курс «Нового рубежа» и дали повод для благородного восхищения администрацией Кеннеди, которое не угасло до сих пор. Определенно у Кеннеди была способность к этому виду лидерства, но испытание Корпуса мира и программы «Аполлон» придало ему несколько знакомых и характерных черт. «Пятидесятые годы сделали нас похожими на древних моряков — спокойных, ожидающих, со слегка пересохшим горлом. Затем нас подхватил ветер перемен, принесенный Кеннеди, — «Новый рубеж», новые лица в правительстве, энергичные, вселяющие надежду речи. Корпус мира»[169]. Рождение Корпуса мира было типичным примером того, чего может достичь энергичное политическое руководство. Идея послать молодых американцев за рубеж поработать в программах помощи бедным странам держится уже несколько лет. В 30-х годах зять Кеннеди Сэрджент Шривер (муж Юнис) был вовлечен в деятельность так называемого «эксперимента по между народной деятельности», и два самых успешных агентства «Нового курса» были соединены, получив название «Молодежь» (слово, характеризующее это время); Гражданский переговорный корпус и Национальная молодежная администрация дали старт в жизни и политике Линдону Джонсону. В 50-е годы конгресс обыгрывал эту идею, и Хьюберт Хамфри принял ее на вооружение; в июле 1960 года он представил билль, где впервые прозвучало словосочетание «корпус мира» (мир как слово, также характеризующее время). Этот билль являлся частью стремления Хамфри приложить руку к созданию программы Демократической партии. Корпус мира познакомил бы Америку с миром, а мир — с Америкой. Это даже могло принести практическую пользу: большинство программ помощи в 50-х годах основывалось на инвестициях капитала, но не вкладе в самих людей. Кеннеди симпатизировал предложению, которое прекрасно сочеталось с его желанием увеличить влияние Америки в странах «третьего мира». Как только началась его предвыборная кампания и его обращение к молодым избирателям, особенно студентам колледжей, приобрело ясность, желательность направления всего энтузиазма на конкретные цели стала более очевидной. Поворотным пунктом стала территория Мичиганского университета в Энн-Арборе 14 октября 1960 года, когда десять тысяч студентов прождали до двух часов ночи, чтобы услышать своего кандидата. Кеннеди, который только что приехал со своих третьих дебатов с Никсоном, был уставшим, но такой прием его воодушевил, равно как и поразил. Без подготовки он спросил своих молодых почитателей, хотят ли они записаться в Корпус мира (хотя он не использовал эту фразу). «Я спрашиваю не о вашем желании прослужить один или два года, а о желании отдать часть вашей жизни этой стране. Я думаю, это будет ответом на вопрос, являемся ли мы свободным обществом, способным состязаться»[170]. Это было одной из вариаций его любимой темы, необходимости самопожертвования, чтобы выиграть «холодную войну», но его слушатели воспринимали это как призыв к смелому предприятию. Они были полны патриотической и личной уверенности в себе: ничто в их опыте не научило их сомневаться в себе или своей стране. В трех войнах Соединенные Штаты отстояли свое право быть лидером свободы и прогресса как в долгом противостоянии коммунизму, так и в фантастическом изобилии, которого они достигли. Они были первым поколением «бума рождаемости», достигшим взрослости, и искали то, что дало бы им осуществиться, а не просто респектабельности, которую дали им времена Эйзенхауэра. Также, пусть не совсем осознанно, они хотели прихода лидера: и он неожиданно появился. Как и всегда, Кеннеди пришелся ко времени: год или два спустя идеалисты, стремившиеся поначалу в Корпус мира, влились в движение за гражданские права. Как бы то ни было, он и его слушатели были друг другом удовлетворены. Кеннеди говорил Дэйву Пауэрсу, что он обратился к «нужным» избирателям[171], и в одной из своих последних речей во время предвыборной кампании 2 ноября в Сан-Франциско он открыто пообещал основать «Корпус мира, состоящий из талантливых молодых юношей и девушек», а также квалифицированных преподавателей, врачей, инженеров и медсестер, которые поедут за рубеж на три года с миссией свободы, присоединяясь к войне против бедности, болезней и неграмотности[172]. Это не преследовало цели привлечь на свою сторону избирателей Калифорнии, но выглядело как стремление Кеннеди объединиться с молодежью: как только он пришел к власти, то вскоре приступил к выполнению своего обещания.