Джон Леннон. 1980. Последние дни жизни

Обращение к творчеству Берга для Йоко стало настоящим откровением. Австрийский композитор был одним из ранних провозвестников техники двенадцати тонов, известной как додекафония и двенадцатинотная композиция, где двенадцать нот хроматической октавы звучат равномерно на всем протяжении произведения, чтобы ни одна из нот не выделялась в ущерб другой. Самое главное, что Walking On Thin Ice, выполненная в технике Берга, обещала Йоко чудесный способ донести свой необычный вокал. В начале 1970-х Джонатан Котт из Rolling Stone описал ее пение как продукт шестнадцатидорожного диапазона. По словам Котта, «голос Йоко обнаруживает самые основные частотные характеристики звука и сообщает слушателю, что если он хочет услышать, то может и не пытаться». И тут надо сказать, что Джон был одним из поклонников вокальной стилистики Йоко. «Она превращается в ее голос. И это трогает», – однажды заметил он. Но Джон признавал и то, что процесс написания песен Йоко существенно отличался от его собственного. «Мы смотрим на одно и то же с разных сторон. У меня грамотный взгляд, а у нее – революционный» (158).

Йоко полностью отдавала себе отчет в том, что создание такой творчески смелой композиции, как Walking On Thin Ice, где подразумевается слияние необычных свойств ее многопланового вокала с новаторской музыкальной формой Берга, – дело очень непростое. Но, одолев зависимость и снова встретив свою музу, она была полна решимости попробовать.

Глава 8 Megan Jaye

Джон упорно продолжал ходить на Isis под руководством Тайлера Кониса и вскоре начал задумываться о гораздо более продолжительном, полном непредсказуемости путешествии, чтобы проверить свою храбрость и полученные навыки. Конис и его кузены Эллен и Кевин (они соглашались взять на себя обязанности палубных матросов) готовы были в любой момент арендовать яхту.

Когда Джон изложил свой план долгого вояжа Йоко, та согласилась, но при условии, что сначала она проконсультируется с Такаси Йосикавой, своим астрологом. Такаси благословил проложить маршрут в юго-восточном направлении от Нью-Йорка и отправиться в путь 4 июня.

Во время очередной вылазки на швертботе, Джон сообщил Конису: «Йоко сказала, я могу отправиться на Бермуды, но мы должны сделать это где-то через десять дней. Тебе нужно все подготовить прямо сейчас, потому что мы должны выйти именно в этот день». Тайлер быстро разработал пятидневное плавание протяженностью 635 миль[77]из Ньюпорта, штат Род-Айленд, через Атлантику к Бермудским островам (159).

Предвкушая плавание по Атлантике, Джон вспоминал грандиозные книги Тура Хейердала, особенно «Путешествие на “Кон-Тики”» (1948) и вышедшую не так давно «Экспедицию “Тигрис”» (1979). В этой последней экспедиции Хейердал и его команда, как когда-то Кортес, сожгли свое камышовое судно у входа в Красное море в знак «протеста против проявлений бесчеловечности в мире 1978 года». В открытом письме Генеральному секретарю ООН Курту Вальдхайму Хейердал написал, что они «в окружении военных самолетов и кораблей наиболее цивилизованных и развитых стран мира» не получили разрешения на заход ни в один порт. «Мы обращаемся к простым людям всех индустриальных стран. Необходимо осознать безумные реалии нашего времени», – призывал знаменитый путешественник, но ведь и Джон большую часть своей публичной жизни говорил о том же самом. Еще в 1968 году он заявил, что «нашим обществом управляют безумцы, руководствующиеся безумными целями. Я думаю, нами руководят маньяки, преследуя маниакальные выгоды. Полагаю, меня нужно изолировать, как безумного, за то, что я говорю об этом. Вот, что тут безумно» (160).

Джон конечно же прочел и книгу Хейердала «Древний человек и океан» (1979), но его любимой, вне конкуренции, была эпическая «Кон-Тики». Она поднимала дух, отправляя в мистический мир приключений, и все это ассоциировалось именно с мореплаванием. Как писал Хейердал в «Кон-Тики»: «Некоторые люди верят в судьбу, другие – нет. Я и верю, и не верю. Иногда может казаться, будто невидимые пальцы двигают нами, как подвешенными на нитках марионетками. Но мы точно рождены не для того, чтобы нас дергали за нитки. Мы можем взять эти нити в свои руки и сами выбирать, куда нам двигаться на каждом перекрестке или по самой узенькой тропке отправиться в неведомое». Леннон, испытавший буквально все, что может предложить человеку жизнь, искренне и горячо приветствовал возможность отдаться на волю этого неведомого, подчиниться капризу судьбы (161).