Джон Леннон

Когда Йоко рассказала Тони, что познакомилась с Ленноном, он стал настаивать на том, чтобы она постаралась извлечь из этого максимум выгоды. Йоко не требовалось подгонять. Она нацелилась на Джона и уже через два дня сумела проскользнуть мимо охранников и пробраться в помещение Студии 2 на Эбби-роуд. После того как ее выставили за дверь, она продолжала сшиваться перед зданием, смешавшись с группой молодых поклонниц, которые проводили здесь день и ночь даже в самую холодную погоду в ожидании возможности увидеть кого-нибудь из «Битлз» или даже поприветствовать их.

Однажды вечером, когда Джон и Синтия садились в свой лимузин, Йоко бросилась вперед и уселась между ними. Они высадили ее возле дома, но теперь она стала преследовать Джона и в Кенвуде. Она настойчиво околачивалась перед домом, и как-то раз, когда на улице было особенно холодно, дело дошло до того, что миссис Пауэлл пожалела ее и пригласила в дом, чтобы Иоко могла вызвать себе такси. Йоко воспользовалась моментом и забыла на телефонном столике кольцо, за которым вернулась через некоторое время. Она засыпала Джона письмами с требованием денег. «Если вы не окажете мне поддержку, все будет кончено! Я убью себя!» — угрожала Йоко. Синтия, которая уже недоумевала по поводу этой странной маленькой японки, была шокирована, когда однажды увидела, как Джон открыл посылку, полученную от Йоко, и вытащил из нее коробку из-под «Котекса», в которой лежала разбитая чашка, измазанная в красной краске.

Тактика, которую избрала Йоко, навсегда отвратила бы от нее нормального мужчину, но Джону все это льстило. Он привык к тому, что был скорее дичью, нежели охотником; однако большая часть девушек, которые преследовали его, вызывала у него презрение: это были групи, девицы из шоу-бизнеса, шлюхи или маленькие фанатки, которых ему доставляли прямо в номер, точно бифштекс. В течение всех этих лет, прошедших со времени бурного романа с Синтией еще в колледже, он не только не влюблялся, но даже и не увлекался сколь-нибудь серьезно другой женщиной. Вся его страсть — странный сплав любви и ненависти, являвшийся сутью существования, в течение долгого времени была сфокусирована на Брайене Эпстайне, которого Джон, по его собственному признанию, сделанному много лет спустя, «любил больше, чем женщину».

Женщине, поставившей себе целью соблазнить Джона Леннона, нужно было обладать сильным мужским характером. Таким характером в достаточной степени обладала Иоко Оно, но это было не единственное ее преимущество перед остальными: Джон испытывал слабость к азиатским женщинам, а с недавних пор проникся восхищением к нью-йоркскому авангарду, чьим представителем в Лондоне гордо объявила себя Йоко. Кроме того, Джон считал, что ему нечего опасаться, поскольку все козыри у него. Он привык к тому, чтобы снимать женщин ради легких забав на заднем сиденье лимузина. Так зачем же отказывать Йоко?

«Джон начал давать слабину, — рассказывает Лес Энтони. — Пришел день, когда Синтия уехала на север, а Йоко приехала к ним домой, чтобы поговорить о спонсорском участии Джона в своем шоу. Они назвали это деловой встречей. Но она уехала лишь утром, и после этого Джон уже не мог без нее обходиться... Первое время, до того как Джон оставил Синтию, он, если так можно выразиться, обхаживал Иоко на заднем сиденье автомобиля, пока я возил их по окрестностям».

Как же отличается рассказ очевидца от голливудской фантазии, которую через несколько лет сочинили и обнародовали Джон и Иоко! Они утверждали, что прошло целых полтора года с момента их первого знакомства и до того дня, когда они слились в обоюдной страсти в Кенвуде. Если верить Лесу Энтони, который явно был в курсе дела, от первой встречи и до первой постельной сцены прошло не более трех недель.

Связь с Джоном Ленноном не принесла облегчения и без того запутавшейся Иоко. Кстати, с Тони не возникло никаких проблем, напротив, он всячески поощрял ее роман с Ленноном. Как верно заметил Адриан Моррис: «Тони попал в свою собственную ловушку». Но Йоко с трудом мирилась с вызывающим поведением Джона, который вел себя как настоящий мачо. Привыкшая к тому, что Тони обращался с ней, как с маленькой принцессой, она вдруг оказалась лицом к лицу с чувствительной и враждебной суперзвездой, которая к тому же непрерывно глушила себя наркотиками. «Я был способен заставить заткнуться любую женщину, — рассказывал Джон несколько лет спустя. — Чаще всего побеждал тот, кому удавалось перекричать другого. Мне было неважно, прав я или нет, я все равно выходил победителем, особенно с женщинами. Все они рано или поздно сдавались. Но только не Иоко. Она могла продолжать часами, до тех пор пока до меня не доходило. Именно тогда я начал уважать ее». Но не только упорство было основным достоинством Йоко. В ней Джона Леннона привлекало то, что она идеально подходила для исполнения звездной роли в той грандиозной пьесе, которую он сам себе придумал.