Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп

Сорок лет назад, осенью 1871 года, Рокфеллер начал строить свою компанию. Она росла с поразительной быстротой, расширялась с необыкновенной силой. Она напугала весь промышленный мир и преподнесла бизнесу сотню незабываемых уроков. Теперь суды постановили не уничтожить ее, но разделить на тридцать с лишним частей – многие из которых были гигантских размеров.

И каковы же были результаты роспуска объединения?

Даже противники «Стандард ойл» не могли не восхищаться мощью, которой она достигла. В 1906 году ее заводы, разбросанные от моря до моря, потребляли более 68 200 000 баррелей сырой нефти. Ее трубопроводы протяженностью 88 000 миль покрыли сетью страну и качали нефть прямо из Оклахомы в Байонне. Ее нефтебазы хранили 75 000 000 или 80 000 000 баррелей нефти. В день компания в среднем доставляла на мировой рынок почти 35 000 баррелей средств освещения и бензина. Она продавала ежегодно почти 4 000 000 баррелей смазочных материалов. Она производила ежегодно огромное количество побочных продуктов, например 300 000 000 свечей семисот различных видов. Ее танкерный флот насчитывал 78 пароходов и 19 парусных судов.

Теперь империю пришлось разделить. До конца 1911 года объединение разделили на тридцать восемь компаний, не имевших общих сотрудников или директоров, акционерный капитал тридцати трех филиалов 1 декабря распределили среди держателей акций компании Нью-Джерси. Это деление предполагало использование некоторых сложных дробей. Знаменателем в каждом случае было 983 383 – число обычных акций «Стандард оф Нью-Джерси». Числителем было число акций, которое компания держала в каждом из своих филиалов. Таким образом, каждая акция в «Стандард оф Нью-Джерси» давала своему держателю право на владение 994/983383 акций «Свэн энд Финч» и на 599 994/983383 акций «Огайо ойл компани». Это было две крайности! На Уолл-стрит сразу появилось несколько фирм, специализирующихся на ценных бумагах «Стандард ойл».

В то время как роспуск открывал широкую инициативу, в течение некоторого времени он почти не вызвал какого-нибудь усиления конкуренции. Различные компании разделили свои рынки либо территориально, либо функционально. Несколько лет они уважали одиннадцать прежних территориальных разделов, хотя деление по функциям было определить труднее. «Стандард оф Индиана» долгое время старалась не соваться на территорию «Стандард оф Огайо», и наоборот. «Стандард оф Нью-Йорк», которая была в объединении самым крупным экспортером, теперь увеличила свой распределительный бизнес в штате Нью-Йорк. Эта компания и «Стандард оф Нью-Джерси» старались не переходить границы друг друга. Акции тридцати с лишним компаний находились во владении той же небольшой группы в такой степени, что, по крайней мере теоретически, прежние руководители могли контролировать их директораты, а следовательно, и политику. Сам Рокфеллер, несмотря на свои крупные пожертвования, располагал во время роспуска 244 500 из 983 383 акций капитала «Стандард оф Нью-Джерси».

Не кто иной, как Теодор Рузвельт, долгое время апостол «борьбы с трестами», вскоре признал, что роспуск треста в значительной мере потерпел провал и что политика властей в отношении крупных объединений требует радикальных изменений. Ее целью должен быть контроль, а не атаки. Рузвельт совершенно справедливо заявлял, что у народа Соединенных Штатов имелся лишь один эффективный инструмент в отношении крупных объединений бизнеса – федеральное правительство. Совершенно справедливо он заявлял, что решения судов относительно «Нозерн секьюрити компани», «Стандард ойл» и табачного треста подтвердили способность правительства уничтожить монополию. Однако то, что «свободная конкуренция» стала анахронизмом, что причины, рождающие объединение, были естественными и неодолимыми и что власти должны приложить усилия для сохранения здоровых элементов в крупном бизнесе, борясь одновременно с его пороками, Рузвельт и другие политики признали лишь к 1912 году.