Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

– Ясно, – протянул Брисколл. – Простите меня, мистер Стрендж, но, думаю, здесь у вас открываются большие возможности. В Лондоне вы должны были полагаться на мнение адмиралтейства о том, что происходит в сотнях тысяч миль, и, думаю, адмиралтейство частенько ошибается. Здесь вы можете поехать и посмотреть сами. Со мной было то же самое. Когда я приехал, никто не хотел меня замечать. Кочевал из полка в полк и никому не приносил пользы.

– Но теперь вы в штабе Веллингтона. Как вам это удалось?

– На это потребовалось время, но я сумел доказать его светлости свою полезность. Уверен, вам это тоже удастся.

Стрендж вздохнул:

– Я пытаюсь. Но пока демонстрирую полную непригодность – снова и снова.

– Ерунда! Думаю, пока вы совершили лишь одну серьезную ошибку, а именно – остались в Лиссабоне. Если хотите, вот мой совет – уезжайте немедленно! Живите и спите в горах, вместе с солдатами и офицерами! Иначе вы не сможете их понять. Говорите с ними. Проводите дни в пустых деревнях за линиями. Вскоре вас полюбят. Это лучшие люди в мире.

– Действительно? В Лондоне мне говорили, что Веллингтон называет их сбродом.

Брисколл рассмеялся, словно услышал комплимент в адрес армии. Странная позиция для духовного лица, подумал Стрендж.

– Так кто же они? – спросил он.

– И то и другое, мистер Стрендж. И то и другое. Ну так что? Вы едете?

Стрендж нахмурился:

– Не знаю. Не то чтобы я боялся трудностей и неудобств. Думаю, я не слабее любого солдата. Но ведь никто меня не знает. Друзей у меня нет, буду только мешать…

– О, это легко преодолимо! Здесь не Лондон и не Бат, рекомендательные письма не потребуются. Возьмите бочонок бренди и ящик-другой шампанского, если ваш слуга сможет все это довезти, и вскоре среди офицеров у вас будет много знакомых.

– Вот как? Так просто?

– Уверяю вас, это так! Только красного вина не надо. У них его предостаточно.

Через несколько дней Стрендж и Джереми Джонс выехали из Лиссабона и направились к линиям. Британские офицеры и солдаты были удивлены, узнав, что в их среде появился волшебник. В письмах домой они выражали удивление приездом волшебника и очень нелестно отзывались в его адрес. Однако Стрендж неукоснительно следовал советам мистера Брисколла. Каждого офицера он приглашал зайти к нему вечером выпить шампанского. Вскоре ему простили экстравагантную профессию. Немного времени спустя каждый знал, что на бивуаке у Стренджа всегда найдется компания добрых товарищей и пристойная выпивка.

Стрендж начал курить. Раньше ему это не нравилось, теперь он обнаружил, что запас табака просто необходим, если хочешь свести знакомство с нижними чинами.

Это была странная жизнь в безрадостной местности. По распоряжению Веллингтона жители ушли из всех деревень за линиями. Урожай сожгли. Солдаты обеих армий наведывались в заброшенные селения и уносили все, что могло пригодиться. В расположении британских войск можно было увидеть диваны, шкафы, кровати, стулья и столы, расставленные прямо на склоне холма или в роще. Порой можно было видеть целые спальни и гостиные с книгами, лампами и даже туалетными столиками, на которых лежали бритвенные приборы, но без стен и потолка.

Британцев обдували ветры и поливали дожди, но французы подвергались куда большим лишениям. Обмундирование износилось, а главное – у них не было продовольствия. Они стояли у линий лорда Веллингтона с октября. Атаковать британцев французы не решались – английская армия была защищена тремя рядами линий и могла последовательно отступать за них, нанося противнику огромные потери. Сам Веллингтон нападать не собирался. Зачем? Голод и холод истребляли вражеских солдат не хуже пуль и штыков. Пятого марта французская армия свернула лагерь и двинулась на север. Через несколько часов Веллингтон начал преследование. Джонатан Стрендж двинулся с армией англичан.

В одно очень дождливое утро Стрендж ехал вдоль обочины дороги, по которой маршировал 95-й егерский полк. Впереди он заметил группу знакомых солдат. Пришпорив лошадь, Стрендж вскоре догнал их.

– Доброе утро, Нед, – обратился он к егерю, которого знал как человека основательного и здравомыслящего.

– Доброе, сэр, – весело ответил солдат.

– Нед!

– Да, сэр!

– У тебя есть заветное желание? Ты извини, я понимаю, что вопрос странный, но мне действительно надо знать.

Нед ответил не сразу. Он вздохнул, принялся двигать бровями и проявлять прочие признаки глубокого раздумья. Его товарищи выкрикивали подсказки – волшебный горшок, в котором не иссякают золотые монеты, дом из цельного алмаза. Один валлиец несколько раз скорбно пропел: «Жареного сыра! Жареного сыра!» – чем вызвал взрыв хохота среди остальных солдат; валлийцев от природы отличает склонность к юмору.

Тем временем Нед закончил мучительные раздумья.

– Новые сапоги, – заявил он.

– В самом деле? – удивился Стрендж.