Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

Миссис Дельгадо никак не показала, что слышит. Она повернулась к блюдцу, на котором лежала дохлая мышь, и открыла свой древний рот, чтобы сожрать и ее.

– Ну же, мадам! – воскликнул мистер Стрендж. – Мне придется настоять на том, чтобы вы на минуту отложили свой обед и вняли моим словам. – Он наклонился и взял блюдце. Наконец-то миссис Дельгадо заметила его присутствие. Она негромко и недовольно мяукнула и взглянула на него с негодованием.

– Научите меня, как сойти с ума. Мысль очень проста. Сам удивляюсь, как я раньше до нее не додумался.

Миссис Дельгадо издала низкий звук, больше всего похожий на рычание.

– О, вы сомневаетесь в разумности моей просьбы? Наверное, вы правы. Желать самому себе безумия – слишком дерзко и неосторожно. И мой наставник, и моя жена, и мои друзья – все страшно рассердились бы, если бы узнали.

Он замолчал. С лица внезапно исчезло ехидное выражение, а голос утратил легкий ироничный тон.

– Однако с наставником я расстался, жена умерла, а от друзей я отделен двадцатью милями холодной воды и значительной частью континента. Впервые с тех пор, как занялся этим странным ремеслом, мне не надо ни у кого спрашивать совета. Итак, с чего начать? Вы должны дать мне что-то – что-то, что может служить символом и сосудом вашего безумия. – Он внимательно осмотрел комнату. – К сожалению, у вас нет ничего, кроме платья, которое на вас надето… – Взгляд гостя упал на блюдце, которое он так и держал в руке… – и вот этой мыши. Я предпочел бы мышь.

Стрендж начал произносить заговор. В комнате внезапно вспыхнул серебряный свет – что-то среднее между белым пламенем и сиянием фейерверка. Какое-то время это сияние разделяло мистера Стренджа и миссис Дельгадо. Потом волшебник сделал движение, словно желая швырнуть свет в старуху. Свет действительно полетел к ней и на мгновение окутал ее серебром. Внезапно мисс Дельгадо исчезла, а на ее месте появилась серьезная, даже несколько мрачная девочка в старомодном платье. Девочка исчезла – ее сменила красивая молодая женщина с решительным, своевольным выражением лица. Она на глазах начала набирать годы, красота сохранялась, однако в глазах уже забрезжила искра безумия. За одно мгновение на старом пыльном стуле сменились один за другим все образы, в которых воплощался дух миссис Дельгадо. И все они тут же исчезли.

На стуле остался лишь мятый шелк – кипа шелковых тряпок. И из них выбралась маленькая серая кошка. Она легко и изящно спрыгнула на пол, потом с такой же грацией взобралась на подоконник и исчезла в темноте.

– Ну вот, получилось, – заключил мистер Стрендж. Он взял за хвост полусгнившую мышь. Несколько кошек сразу проявили к нему интерес, мяукая и мурлыча, они принялись тереться о его ноги.

Стрендж сморщился: интересно, что же пришлось вытерпеть Джону Аскглассу, чтобы создать английскую магию?

Ему хотелось понять, заметит ли он сам произошедшие перемены. Вспомнит ли после заклинания о том, что должен определить, в своем ли он уме или уже нет? Сможет ли сам сказать, есть ли в его мыслях хоть толика здравого смысла? Джонатан Стрендж в последний раз взглянул на окружающий мир, а потом открыл рот и осторожно положил в него мышь…

Словно водопад обрушился на него или две тысячи труб разом зазвучали под ухом. Все, о чем он думал раньше, все, что знал, все, чем был, смело безжалостным потоком непонятных чувств и ощущений. Мир творился заново в нестерпимо огненных красках. Новые страхи и желания, новая ненависть пронзали его. Со всех сторон обступили странные, причудливые образы. Некоторые со злобной пастью, полной острых зубов, и огромными горящими глазами. Возле него пристроился какой-то уродливый паук, источающий злобу. То, что оставалось во рту, имело совершенно непереносимый вкус. Не в силах думать, не в состоянии что-нибудь понять, неизвестно откуда он почерпнул присутствие духа и выплюнул это «что-то». Кто-то вскрикнул…