Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

На этом действие магии закончилось. В следующий миг волшебник куда-то исчез, а джентльмен упал на пол, словно в глубоком обмороке.

– Где волшебник, сэр? – воскликнул Стивен, стремительно подбегая к нему и опускаясь на колени. – Что случилось?

– Я отправил его обратно в морскую колонию Альтинум[150], – хриплым шепотом ответил джентльмен. Он попытался улыбнуться, но улыбка не получилась. – Я сделал это, Стивен! Сделал то, что ты советовал! Мне потребовались все мои силы. Я употребил все старые связи! И все-таки изменил мир! О, я сумел нанести ему такой удар! Тьма, горе и одиночество! Больше он уже нас не потревожит! – Джентльмен попытался торжествующе рассмеяться, но лишь зашелся в надрывном кашле. Придя в себя, он взял Стивена за руку.

– Не волнуйся за меня, Стивен. Я немного устал, вот и все. Ты – человек удивительной проницательности и глубины. Отныне мы с тобой не просто друзья: мы братья! Ты помог мне разгромить врага, а взамен я найду твое имя. Я сделаю тебя королем! – Здесь голос джентльмена с волосами, как пух, совсем ослаб, превратившись в тень шепота.

– Скажите мне, что вы сделали! – взмолился Стивен. Однако джентльмен уже закрыл глаза.

Стивен так и стоял на коленях в бальном зале, крепко держа джентльмена за руку. Дешевые сальные свечи догорели, все вокруг заполнил мрак.

56 Черная Башня 3—4 декабря 1816

Доктор Грейстил спал и видел сон. Во сне его звали, от него требовали что-то сделать. Доктор очень хотел выполнить просьбу, а потому метался туда-сюда, пытаясь найти просителей, но никак не мог отыскать, а они все выкрикивали его имя. Наконец доктор открыл глаза.

– Кто там? – спросил он.

– Фрэнк, сэр.

– В чем дело?

– Пришел мистер Стрендж и хочет с вами поговорить.

– Что-то случилось?

– Он не говорит, сэр, но, по-моему, да.

– Где он?

– Отказался войти, сэр. Мне не удалось его убедить. Он остался на улице, сэр.

Доктор Грейстил спустил ноги с кровати и резко вздохнул.

– Холодно, Фрэнк.

– Да, сэр. – Фрэнк помог хозяину надеть халат и шлепанцы. Ступая по темному мрамору полов, они вдвоем направились через анфиладу неосвещенных комнат. Лампа горела лишь в вестибюле. Фрэнк открыл двойные железные двери, взял лампу и вышел на улицу. Доктор Грейстил последовал за ним.

Целый пролёт каменных ступеней спускался в кромешную тьму. Лишь запах моря, плеск воды о камень да редкое мерцание темноты напоминали о том, что внизу, у подножия лестницы, течет канал. Кое-где в окнах и на балконах окружающих домов горели лампы.

– Здесь никого нет! – воскликнул доктор Грейстил. – Где мистер Стрендж?

Вместо ответа Фрэнк молча показал вправо. Под мостом внезапно мигнула лампа, и в ее свете доктор Грейстил увидел ожидающую гондолу. Отталкиваясь шестом, гондольер подвел ее ближе, и доктор Грейстил смог разглядеть пассажира. Несмотря на слова Фрэнка, доктору потребовалось некоторое время, чтобы узнать волшебника.

– Стрендж! – воскликнул он. – Боже милостивый! В чем дело? Я вас не узнал! Мой… мой дорогой друг! – Доктор Грейстил не сразу подобрал слово. За последнее время он начал привыкать к мысли, что скоро они с мистером Стренджем окажутся в куда более близких отношениях.

– Идемте в дом! Фрэнк, быстро! Принеси мистеру Стренджу стакан вина!

– Нет! – резким, хриплым, совсем незнакомым голосом возразил Стрендж и что-то быстро сказал по-итальянски гондольеру. На этом языке он изъяснялся куда свободнее самого доктора, и тот не понял, о чем шла речь, однако вскоре смысл слов прояснился сам собой, потому что гондола начала медленно двигаться прочь.

– Я не могу войти! – прокричал Стрендж. – Не просите!

– Хорошо, хорошо. Скажите хотя бы, что случилось.

– Я проклят!

– Проклят? Нет, не надо так говорить.

– Я должен это сказать. С начала и до конца я был не прав. Сейчас я попросил гондольера немного подать назад. Неосторожно с моей стороны так близко подходить к вашему дому. Доктор Грейстил, вы непременно должны отослать свою дочь как можно дальше отсюда!

– Флору? Почему же?

– Здесь поблизости есть некто, желающий ей зла.

– Господи! Что вы говорите?

Глаза Стренджа расширились.

– Есть некто, стремящийся обречь ее на жизнь, полную горя и печали. На рабство и вечное подчинение злому духу. Ее могут заточить в древнюю тюрьму, построенную не столько из земли и камня, сколько из холодных колдовских чар! Злобный, жестокий дух! А впрочем, может быть, не настолько и злобный – ведь он просто следует своей природе? Как он может ей противостоять?

Из этой сбивчивой речи ни доктор Грейстил, ни Фрэнк ровным счетом ничего не поняли.

– Вы больны, сэр, – наконец заключил доктор Грейстил. – У вас жар. Прошу, пойдемте в дом. Фрэнк сделает вам успокаивающее питье, и страшные мысли отступят. Пойдемте, мистер Стрендж.

Доктор немного отошел от ступеней, чтобы волшебник мог выйти из гондолы, но тот даже не заметил.