Двадцать минут спустя парень в большой кепке на голове приезжает один, тихо входит и начинает представляться каждому из нас. Это он. Ни оравы вокруг, ни наушников. Кинозвезды уже не могут вас очаровать, но вы вынуждены признать, что этот мальчик имеет ауру гораздо выше среднего. Прежде всего, бросается в глаза какое-то присущее ему особое изящество. Вы могли бы дать ему лет двадцать пять – на десять лет меньше, чем ему есть на самом деле – и только глаза заставляют его выглядеть старше. Вы отмечаете также его тихий голос. Тихий, очень тихий. Он бережет свои слова. Он не говорит ничего сверх необходимого. Возможно, это разговор беспокоит его, но его тон показывает, что это не так. Он просто думает, что сказать, и говорит всегда конкретно, ничего лишнего. Он выглядит очень человечным. И внезапно вы ощущаете, что хотите отпустить его с миром.
Цепь от мотоцикла, торчащая из кармана его бежевых джинсов, и след машинного масла на его руке позволяют вам предположить, что, возможно, ему пришлось ремонтировать один из своих мотоциклов прежде, чем он приехал. Автомобилисты знают, как может бить по нервам ремонт старой развалюхи. Он бросает взгляд на одежду, которую ему предлагают. Визажист видит машинное масло и начинает вытирать. Это его немного раздражает: «Оставьте!», – говорит он. Потом костюмеры дают ему две больших кожаных куртки, бежевую и черную. Он колеблется, надевает их неохотно, и потом объясняет его затруднение: «Нет, так я буду смахивать на… Мэттью МакКонахи!». Все мы еле сдерживаем смех (какие мы подонки, но все равно мы еле сдерживаем смех). Он расслабляется. С ироничным английским юмором он превращает выбор вещей в маленькую клоунаду. Наконец он голосует за черную футболку. Он всегда голосует за черную футболку. Мы поднимаемся на крышу студии, которая служит еще и внешней парковкой. Белый открытый мерседес ждет его для фотосессии. Это и был сюрприз. Даже если ясно, что Джонни не любит фотографироваться, он выполняет инструкции Мишеля очень профессионально. Ему не слишком хочется снимать темные очки. Когда он делает это, солнце бьет ему в глаза, он открывает их на две-три секунды и затем закрывает на десять-двенадцать. Вы должны щелкать камерой в нужный момент.
PREMIERE: Вы знали Терри Гиллиама до съемок?
ДЖОННИ ДЕПП:
Не очень. Мы встречались несколько раз. Мы разговаривали друг с другом, но друг друга не знали.Вы знали, что он был американцем, а не англичанином?
Я знал, что он был экспатриантом.
Вы уже видели его фильмы к тому времени?
Я видел несколько, и они были весьма хороши (Джонни вообще нечасто смотрит кино)