Джордж Гершвин: Путь к славе

Впервые мюзикл был поставлен в Атлантик-Сити и Бостоне с Джоном Э. Хаззардом в роли дантиста и Джанет Вили в роли Люсиль. "Ла, ла, Люсиль" — первый мюзикл, сыгранный 26 мая 1919 года в недавно открытом Театре Генри Миллера. Постановка пользовалась успехом, которому не смогла помешать даже летняя жара. Было показано рекордное число спектаклей — свыше ста, прежде чем театр был вынужден снять пьесу из-за забастовки актеров.

В музыкальной партитуре Гершвина более десяти номеров. Три из них написаны раньше: "Десять заповедей любви" (The Ten Commandments of Love) из шоу "В половине девятого"; "В поцелуе есть нечто большее, чем просто "целую"" (соавтор Ирвинг Сизар), который теперь назывался "Поцелуй — это не просто звук" и "Никто, кроме тебя", написанный в дни обивания порогов Тин-Пэн-Элли. Все остальные музыкальные номера — на стихи Артура Джексона и Бадди де Силва — были новыми, из них шесть изданы Хармсом. Музыкальный язык отличается функциональной ясностью, однако даже лучшие из номеров показывают лишь профессиональное мастерство автора. Наибольший успех выпал на долю песни "Никто, кроме тебя", хотя "Ти-удл ам-бам-боу" (Tee-Oodle Um-Bum Во) с ее живым пульсирующим ритмом и номер "Отныне и навсегда" (From Now On) также понравились публике.

Единственным неприятным моментом, связанным с мюзиклом, было охлаждение отношений между Гершвином и Керном. Керн, обещавший как-то помочь Гершвину в случае, если тот задумает написать мюзикл, почувствовал себя задетым, так как Джордж не воспользовался его предложением. Гершвин же не смог этого сделать, так как Ааронс, бывший в ссоре с Керном, наложил решительное вето на эту идею. Отношения между Керном и Гершвином восстановились лишь в 1922 году. В то время Керн подумывал о том, чтобы оставить работу в театре. Ум и благородство музыканта оказались сильнее предрассудков. Он намеревался передать Гершвину все предложенные ему контракты. В конце концов Керн не ушел из театра и сам написал музыку ко всем законтрактованным спектаклям. Но любовь Керна к Гершвину, как и восхищение его талантом, остались неизменными, и "оскорбление" было забыто. Они остались близкими друзьями, высоко ценившими талант и достижения друг друга.

24 октября 1919 года в Нью-Йорке на углу Бродвея и 51-й улицы открылся новый большой кинотеатр под названием "Капитолий". К первой неделе работы "Капитолия" было приурочено пышное шоу, предварявшее показ художественного фильма. Нэд Уэйберн, инициатор спектакля, включил в него две новые песни Гершвина: "Летим на Луну" (Come to the Moon) на слова Лу Пейли и Неда Уэйберна, и "Лебединую реку".

Мысль написать "Лебединую реку" родилась за завтраком в ресторане Динти Мура. Ирвинг Сизар и Гершвин встретились, чтобы обсудить кое-какие свежие идеи, касающиеся песен. Сизар предложил написать уан-степ в стиле модного тогда боевика "Индустан". "Перенесем действие в Америку", — предложил Сизар. "Как у Стивена Фостера в песне "Лебединая река"" — подхватил Гершвин. Идея Гершвина понравилась. Они продолжали обсуждать ее, пока она не приняла отчетливые очертания в автобусе по дороге на квартиру Гершвина, находившуюся тогда на 144-й Западной улице, дом 520, в районе Нью-Йорка, называемом Вашингтонские Высоты. Когда они добрались до места, композитор и автор текста в основном уже имели четкое представление о будущей песне. Они сели за рояль в гостиной, чтобы уточнить конкретные детали.

В это время в соседней комнате, отделенной от гостиной висящими в виде бус портьерами, сражались в покер. Игра была в самом разгаре. Сначала игроки были раздосадованы звуками рояля, сопровождаемыми пением Сизара. Один из картежников крикнул: "Почему бы вам не заняться этим в другое время?" Но по мере того как песня обретала узнаваемую, ярко индивидуальную форму — все это заняло менее получаса — и после того как Гершвин повторил ее полностью несколько раз, игроки в покер явно заинтересовались. Игра была тут же прекращена. Папа Гершвин сымпровизировал аккомпанемент при помощи папиросной бумаги и расчески.

"Лебединая река" — одна из песен, предложенных Гершвином Нэ-ду Уэйберну для шоу в "Капитолии", и Уэйберн взял ее без колебаний. Насколько она пришлась ему по душе, видно из того, что он не пожалел расходов на ее сценическое оформление. После исполнения песни шестьдесят танцовщиц кордебалета, украшенных светящимися электрическими лампочками, прикрепленными к балетным туфелькам, станцевали под ритмический аккомпанемент мелодии Гершвина на фоне затемненной сцены. Песни сыграл популярный оркестр Артура Прайора в джазовой обработке.