Джордж и корабль времени

– Ниму, – ответил Джордж, рассудив, что честность – лучшая политика, особенно сейчас. – Она ментор этой девочки, Геро. А ещё с ней был робот – только, я думаю, это суперкомпьютер, замаскированный под робота. Они сказали, мы должны добраться до Альбы, иначе…

Джордж осознал, что уже давно дрожит от холода, и, стуча зубами, придвинулся поближе к костру.

– Твоя нога! – воскликнула мама Аттикуса, заметив кровь у него на штанине. – Что случилось?

– Тигр разодрал, – сказал Джордж. – Ничего, просто царапина.

Но кровь сочилась из раны и стекала по ноге.

– Ну-ка дай сюда, – сказала Матушка. Она осторожно закатала ему штанину, обнажив кровоточащие борозды от тигриных когтей. – Нужно продезинфицировать, чтобы не было заражения крови. Сиди смирно. – Она открыла крошечный флакончик, висевший у неё на шее, и вылила его содержимое прямо на рану. Джордж наблюдал, словно заворожённый.

– Что это? – спросил он.

– Самый древний антибиотик на Земле, – ответила мама Аттикуса. – Очень редкий и ценный – почти не добудешь. Он тебя вылечит.

– Драконья кровь! – просиял Аттикус. – Кровь дракона с острова Комодо. Наша самая большая ценность.

Интересно, подумал Джордж, где они её взяли. Неужели здесь, где когда-то располагался город Манчестер, теперь обитают комодские драконы? Вырвались на волю из какой-то лаборатории? Или, может быть, из зоопарка?

Словно читая его мысли, Матушка сказала:

– Вижу по твоему лицу, что наш мир для тебя полон сюрпризов.

И она весело ему подмигнула.

– Мама, как ты себя чувствуешь? – спросил Аттикус. – Ты долго не выздоравливаешь…

– В прежние времена, – сказала его мама, – меня бы вылечили. Но сейчас…

Она запрокинула голову и на миг закрыла глаза.

Джордж попытался собрать воедино то, что увидел и услышал.

– Вы знакомы с наукой, – сказал он. – Вам известны антибиотики, и ДНК, и белки, и наверняка многое другое. Но при этом вы живёте на деревьях и у вас нет никаких технологий!

Это напомнило ему его собственных родителей, которые стремились к независимости от электричества и прочих достижений научно-технического прогресса. Неужели это и есть та самая жизнь, которую они идеализировали? Или всё-таки нечто совсем другое?

– Вы сами захотели так жить? – спросил он. – Или это не по доброй воле?

– Мы живём вне системы, – ответила Матушка. – Когда корпорации стали настолько могущественны, что вынудили всех жить по своим правилам, мы восстали. И отправились в изгнание. Но мы изо всех сил храним научное знание, доставшееся нам от отцов и дедов, и передаём его последующим поколениям.

Геро привстала и застыла, словно собиралась куда-то идти, но не решалась сделать шаг.

– Я думала, мы едем в Чудо-Академию, – медленно выговорила она. – Я думала, мы затем и покинули Пузырь, чтобы попасть в Чудо. А не в другое место. Не сюда.

– Чудо-Академия! – восхитилась мама Аттикуса. – Пузырь! Как давно я не слышала этих слов!

Геро растерялась ещё больше:

– Но если раньше вы их слышали, тогда как же вышло, что Аттикус живёт здесь, а не в Пузыре, как я?

– Аттикус живёт со мной, – сказала Матушка, – потому что я – его мама. Мы – одна семья и потому держимся вместе. Потому-то и существует наше поселение. Ведь в Эдеме закон запрещает детям жить вместе с родителями, а для нас такое неприемлемо.

Геро открыла рот, но закрыла снова. Похоже, у неё было столько вопросов, что она не знала, с какого начать.

– И всё-таки это всё ещё Эдем, правда же? – сказал Джордж. – Это место – Болото – всё-таки находится в Эдеме?

– Да, в каком-то смысле, – ответил на это Аттикус. – Но только эдемцы сюда не заходят. Ну, почти. Разве Детолов кого-то утащит, чтобы поселение не разрасталось. Но остальные не смеют. В нашей грязюке их роботы барахлят, так что мы тут пока в безопасности.

Джордж подумал о космическом корабле, запущенном в небо властями Эдема. А если этот корабль умеет не только шпионить за непокорными, но и вести по ним огонь? В таком случае это место не менее опасно, чем пустыня…

– Кто же всё-таки здесь живёт? Кто вы все? – спросил Джордж.

– Мы – восставшие, – ответила Матушка. – Умные и образованные люди, не приемлющие дамповских представлений о том, как должен быть устроен мир. Однако после Большого Разлома мы замешкались и не успели вовремя вырваться. К нам присоединились многие учёные, инженеры, художники, музыканты, учителя. Люди, которые не хотели расставаться со своими семьями и не желали, чтобы кто-то решал за них, как им жить.

Джордж задохнулся от волнения.

– А вы… А с вами… А у вас… А к вам не… – Он перевёл дыхание и попробовал снова: – Я ищу маму и папу. Их зовут Дейзи и Теренс. Вы их знаете?

Он умоляюще смотрел на Матушку и Аттикуса, надеясь услышать «да». Но Матушка легонько покачала головой.

– К сожалению, нет, – сказала она и протянула Джорджу руку.

Глаза его, в которых только что светилась надежда, наполнились слезами.

– Рано или поздно Эдем придёт за нами, – сказала Матушка. – Мы понимаем, что наши дни на свободе сочтены.

– Ничего подобного! – вспыхнул Аттикус. – Мы – воители! Им нас не взять!