Читаем Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014 полностью

Держать настоящее имя Оруэлла в тайне долго было невозможно. Пронырливые американские журналисты обратили внимание на то, что на титульном листе книги в качестве собственника издательских прав был указан Эрик Блэр, а не Джордж Оруэлл. К тому же в «Нейшн» анонимный рецензент поспешил сообщить, что автором книги является «старый итонский парень и бывший государственный служащий, который сначала был мойщиком посуды в Париже, а затем бродягой в собственной стране»239.

Сам Оруэлл воспринимал доброжелательные суждения многих газет и журналов сдержанно, стремился объективно оценить свое создание. Он соглашался с часто встречавшимся критическим суждением, что его книга, создавая яркую картину положения низших слоев населения в двух странах, не намечает путей улучшения их социально-экономического положения. Некоторые критики даже требовали «рецептов» социальный инженерии. На такого рода суждения автор отвечал (обычно только в частных письмах), что его задача в другом, что он не политик, формулирующий некую программу, а своего рода «регистратор» событий, что он пытался лишь сформулировать общее представление о проблеме, чтобы будущие усилия по ее устранению имели лучшие шансы на успех. С явной гордостью он писал Бренде Солкелд: «Я не знаю, каким образом, но я смог написать некоторые достойные куски». Но тут же обрывал себя: «Но я не могу собрать их вместе»240.

<p>ГЛАВА 6</p><p>ЖИТЕЙСКИЕ ДЕЛА И ПИСАТЕЛЬСКИЕ БУДНИ</p><p>1. Учительство</p>

Хотя Эрик Блэр (он сохранял свое подлинное имя во всех остальных делах, кроме авторства, а иногда, все реже, продолжал публиковать статьи под настоящим именем или ставил подпись Э. Б.) стал теперь получать не очень щедрые гонорары, материальная сторона жизни не была надежно обеспечена. Поэтому в апреле 1932 года он устроился на работу преподавателем «гуманитаристики» (а не гуманитарных предметов как таковых) в крохотную частную школу в городке Хайес, расположенном в 20-25 километрах к западу от Лондона.

Это было скучное провинциальное место. Даже современные, падкие на рекламу туристические агентства считают главной достопримечательностью городка маленький военный музей, к тому же расположенной не в самом городе, а по соседству с ним. Жизнь в школе была такой же скучной и сонной, как во всем населенном пункте.

Школа принадлежала некому Дереку Юнсону, рассматривавшему ее как средство получить небольшую дополнительную прибыль к той, которую давала расположенная по соседству фабрика граммофонных пластинок. Ею он также владел. Сам Юнсон обычно не преподавал, но подменял Блэра и второго учителя по фамилии Грей в случае болезни, пытаясь, впрочем не очень успешно, учить чему-то подростков - обычно класс из 14-15 мальчиков, детей соседских мелких лавочников и ремесленников, предпочитавших платить хорошему знакомому за воспитание их отпрысков, а не отправлять их в ненадежные муниципальные школы, до которых еще надо было добираться. В этой среде школа пользовалась хорошей репутацией, и свидетельства о ее окончании было достаточно для того, чтобы получить место младшего клерка в какой-нибудь крохотной фирме.

Школа находилась на первом этаже двухэтажного дома. Второй этаж занимал собственник с семьей. Здесь же была выделена небольшая комната для нового учителя. Но школа эта была довольно странная. В ней не преподавались учебные предметы как некие самостоятельные отрасли знаний. Учитель, в данном случае Эрик Блэр, не должен был «увлекаться» всякими «непрактичными» делами, вроде художественной литературы, истории и особенно политики. Родители учеников и владелец школы требовали, чтобы детям давали знания, нужные в работе по хозяйству. Поощрялись (именно в том порядке, в котором они сейчас перечисляются) арифметика, чтение, аккуратное письмо, важнейшие грамматические правила. По снобистским соображениям ученики должны были получить элементарные знания французского языка - знать язык, на котором говорила аристократия соседней страны, считалось модным. Хозяин и родители откровенно говорили, что задача состоит не в том, чтобы подготовить детей к приобретению дальнейшего образования, всесторонне развивать их, а в том, чтобы они заняли свое место в родительском или соседском бизнесе - скорее всего, на всю жизнь.

Стремясь хоть как-то вырваться из привычной рутины, Эрик, подчас к недовольству родителей, водил детей по соседним болотистым местам, показывал им, как из влажной почвы вырывается наружу природный газ. Учитель попытался внести некое новшество в преподавание языка - на его уроках французского не разрешалось произносить ни одного слова на английском241.

Блэр организовал постановку одноактной пьесы, которую, видимо, сам написал, под названием «Король Чарлз II»242.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное