Джоуи

«Ты уверена?» Моя свободная рука скользит вниз по ее телу, по ребрам и изгибу бедра, заставляя ее дрожать.

Ее темные глаза впиваются в мои. «Да».

Я хватаюсь за край ее короткого платья, и она издает самый тихий и сексуальный стон, который я когда-либо слышал в своей чертовой жизни. Дернув его вверх, я просовываю руку между ее бедер и провожу кончиками пальцев по крошечному лоскутку ткани, прикрывающему ее киску. Он влажный. И мне, черт возьми, конец. Я сжимаю ее горло немного сильнее. «Ты мокрая?»

"Да."

«Почему? Потому что этот придурок тебя трогал?»

«Какое тебе дело?» — резко бросает она, и ее острый рот заставляет мой член пульсировать.

Обхватив кончиками пальцев мягкий материал, я оттягиваю ее трусики в сторону и нежно ласкаю ее голую киску. Она такая чертовски гладкая. Либо свежевыбритая, либо натертая воском — как будто она действительно хотела сегодня ночью заняться сексом. «Или это потому, что я трогаю тебя?»

«Иди на хуй», — выплевывает она.

Кровь гремит в моих ушах. Я не должен этого делать. Не с ней. Я должен вернуться в бар и сделать это с кем-нибудь другим, с кем угодно, кроме Джоуи Моретти.

«Ты хочешь, чтобы я это сделал, а?» — дразню я, проводя подушечками пальцев по ее набухшему клитору.

Она стонет, покачивая бедрами для большего трения. «Ты не посмеешь».

Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу. Одна рука все еще обхватывает ее тонкую шею, я скольжу двумя пальцами между ее складок, закусывая губу, чтобы заглушить стон, который грохочет в моей груди. Она ощущается как горячий жидкий шелк.

«О, черт», — хнычет она.

«Тебе это нравится?»

«Д-да».

Просунув руку глубже в ее трусики, я обвожу ее вход, и все ее тело дрожит. Когда я вставляю в нее палец, ее спина выгибается от стены, и она кричит в темноту. Ее киска сжимает меня, уютная и горячая.

«Тебе придется вести себя немного тише, малышка, а то нас кто-нибудь услышит».

Я знаю этот клуб. Никто не имеет доступа в этот переулок, если только не придет через пожарный выход, из которого мы только что вышли, и вышибалы не посмеют выйти сюда за мной. Тем не менее, я не хочу привлекать внимание к нашей незаконной деятельности.

Она впивается своими идеальными белыми зубами в пухлую губу и слегка кивает мне.

«Ты такая чертовски узкая, Джоуи», — стону я, проникая пальцем немного глубже.

«Ты всегда так много говоришь?» Она с вызовом поднимает брови, обхватив меня руками за шею. «Я знала, что у тебя не хватит яиц меня трахнуть».

Избалованная маленькая девчонка. Я сжимаю ее горло немного сильнее, вытаскивая из нее палец и расстегивая ремень и молнию. «Так ты просто хочешь, чтобы тебя трахнули, да?»

Глаза ее вспыхивают жаром. «У тебя есть презерватив?»

«Нет», — качаю головой я. «У тебя?»

Ее горло сжимается, когда она сглатывает. «В моей сумочке». Она бросает взгляд на небольшой квадрат кожи, лежащий на ее бедре.

Это меня бесит, хотя я должен гордиться ею за ее ответственность, но все, что я чувствую по отношению к этой девушке, не рационально. «Тогда, наверное, тебе лучше его достать».

Она колеблется, заставляя меня нахмуриться. «Я принимаю противозачаточные, Макс», — шепчет она. «И я доверяю тебе. Если они нам не нужны, то это нормально».

Черт возьми! Думаю, если мне удастся трахнуть ее хотя бы один раз, я должен почувствовать ее так, как задумала природа. «Я всегда трахаюсь с презервативом, Джоуи. Я чистый».

"Я тоже."

С членом в одной руке и другой, обхватывающей ее тонкую шею, я теряю всякое чувство логики и рассудка. «Обхвати меня ногами», — приказываю я.

Нетипично для Джои Моретти, но она делает, как ей говорят, держась за мои плечи и обхватывая своими длинными ногами мою талию, пока головка моего члена не оказывается у ее входа. Ее дыхание сбивается, когда она смотрит мне в глаза. Ждет, когда я ее трахну. Мой член пульсирует, отчаянно желая почувствовать ее вокруг себя. Я проскальзываю немного, вынужденный двигаться медленнее и нежнее, чем я намеревался, потому что она такая чертовски тесная.

«Макс», — шипит она, ее глаза трепещут, когда я растягиваю ее. Ее расплавленное, шелковистое тепло крепко сжимает меня, заставляя всю кровь в моем теле устремляться на юг.

Я вытаскиваю почти полностью. Кончик моего члена скользкий от ее возбуждения, что немного облегчает его возвращение обратно, но это все равно борьба. Я крупный парень, и у меня шесть пирсингов, пять вдоль ствола и один на головке. Это слишком много, чтобы втиснуться в узкую киску, и это не идеальное место для траха. Было бы намного проще, если бы я мог положить ее где-нибудь и широко раздвинуть. Затем я бы погрузился в нее по самую рукоятку.

Я провожу губами по ее коже, скользя свободной рукой по ее заднице и приподнимая ее ногу выше, чтобы получить лучший угол. «Позволь мне войти в тебя, детка».

«Я пытаюсь», — хнычет она, но меняет угол наклона бедер, что позволяет мне проникнуть глубже.

«Хорошая девочка», — ворчу я, прижимаясь губами к ее уху.