Джуд незаметный

— Хорошо вам стоять да глазеть! — крикнула Арабелла. — Из-за того, что вы не пришли вовремя, мясо все кровяное и наполовину испорчено! Теперь мы потеряем самое меньшее по шиллингу на каждых двадцати!

Челоу выразил раскаяние.

— Надо было чуток подождать, — сказал он, покачав головой, — и не браться за это самим, особенно в вашем нынешнем деликатном положении, сударыня. Для вас это рискованно.

— Об этом не беспокойтесь, — засмеялась в ответ Арабелла.

Джуд тоже засмеялся, но в его веселости была немалая доля горечи.

Челоу постарался загладить свою вину, принявшись рьяно ошпаривать и скоблить свинью. По-мужски Джуд был недоволен собой и своим поступком, хотя, рассуждая здраво, и понимал, что все бы кончилось тем же, займись этим кто-нибудь другой. Белый снег, испятнанный кровью такого же смертного существа, как он сам, казался ему — поборнику справедливости и христианину — чем-то противоестественным, но как свести тут концы: с концами, он не знал. Несомненно, жена была права, обозвав его чувствительным дураком.

Он разлюбил теперь дорогу в Элфредстон. Она словно бесстыже смеялась ему в лицо. Все кругом так упорно напоминало ему о поре его ухаживания за женой, что, когда только можно было, он всю дорогу туда и обратно, читал на ходу, лишь бы ничего не видеть вокруг. Но иногда он все же чувствовал, что, уходя с головой в книги, он не спасается от обыденщины и не обретает никаких редких идей, — в наше время каждый рабочий читает. Проходя однажды мимо того места у ручья, где он встретился с нею впервые, он услышал голоса, точно так же, как и в тот день. Одна из бывших подружек Арабеллы разговаривала с приятельницей в сарае, причем предметом разговора был он сам, возможно, потому, что они заметили его издалека. Им было невдомек, что у сарая слишком тонкие стены и что, проходя мимо, он может слышать их разговор.

— Что там ни говорила это я ее подучила! Волков бояться — в лес не ходить, сказала я ей. Если б не я, не быть бы ей его хозяйкой.

— По-моему, она прекрасно знала, что у нее ничего нет, когда сказала ему…

Чему научила Арабеллу эта женщина, чтобы он сделал ее своей «хозяйкой» или, иначе говоря, женой? Намек звучал отвратительно и так запал ему в душу, что, дойдя до дому, он не вошел, а перебросил свою сумку с инструментами через калитку и двинулся дальше, решив проведать свою двоюродную бабку, а заодно и поужинать у нее.

По этой причине он вернулся домой довольно поздно. Однако Арабелла все еще была занята делами, перетапливала сало заколотой свиньи, так как весь день где-то проболталась и отложила работу на вечер. Боясь, что под впечатлением услышанного он скажет ей что-нибудь такое, о чем потом пожалеет, Джуд старался помалкивать. Арабелла, наоборот, была очень разговорчива и между прочим заявила, что ей нужны деньги. А заметив торчащую у него из кармана книгу, прибавила, что не мешало бы ему зарабатывать побольше.

— Жалованье подмастерья, как правило, и не рассчитано на то, чтобы содержать жену, голубушка.

— Тогда не следовало тебе ее заводить.

— Перестань, Арабелла! Это уж слишком, ты же знаешь, как все вышло.

— Перед богом клянусь, я сама думала так, как тебе говорила. И доктор Вильберт так думал. Тебе просто повезло, что оказалось не так!

— Я не об этом говорю, — поспешно перебил он. — Я говорю о том, что было раньше. Твоей вины тут нет, я знаю, но все-таки те женщины, твои подруги, дали тебе дурной совет. Если б не они или если б ты не послушалась их, мы были бы сейчас свободны от уз, которые, уж коли говорить правду, мешают жить и тебе и мне. Как ни печально, но это так.

— Кто тебе сказал о моих подругах? Какой такой совет? А ну-ка отвечай!

— Да что там говорить…

— Нет, говори — ты должен сказать, или это будет просто подло!

— Хорошо! — И он осторожно пересказал ей то, что случайно подслушал. — Только я не хочу больше об этом разговаривать. И давай прекратим.

Она разом отбросила все попытки оправдаться.

— Что за пустяки! — сказала она, холодно усмехнувшись. — Каждая женщина имеет право так поступить. Рискует-то она.

— Я с тобой совершенно не согласен, Белла. Она бы имела это право, если б это не влекло за собой пожизненного наказания для мужчины или для нее самой, если мужчина подведет; если бы за минутную слабость и расплачивались минуту или хотя бы год — тогда куда ни шло. Но раз последствия заходят так далеко, она не смеет расставлять ловушку мужчине, если он честен, или же себе самой, если он нечестен.

— Что же я должна была делать?

— Не торопить меня. Ну что тебе загорелось перетапливать это сало на ночь глядя? Будь добра, убери его!

— Тогда придется заняться им завтра утром. Оно может испортиться.

— Ладно, делай как хочешь.

XI

На следующее утро — было воскресенье — она принялась за дело около десяти; возня с салом напомнила ей о разговоре, который произошел накануне вечером, и она вновь впала в дурное расположение духа.

— Так вот что говорят обо мне в Мэригрин, — будто я поймала тебя! Ну и послал же мне господь добычу!

Растапливая сало, она увидела, что дорогие сердцу Джуда классики лежат на столе, где им не положено быть.