Джульетта

– Сейчас и время непростое. Если заберут «Экспозицию», на что она офис содержать будет? Она истерит, потому что положение крайне нестабильно, – пытается спокойно разъяснить Павел Афанасьевич, теребя стильную запонку на левом рукаве.

– Но это её не оправдывает, Паша, согласись. Да, быть директором непросто, но она им является, и раз уж взялась, то тяни. А не срывайся на всех подряд. Истеричка долбаная.

Анна слушает и пытается понять, как она сама к этому относится. Что Джульетта истеричка – не новость, её давно предупреждали. Но Анне искренне жаль Джульетту. Аня сама слишком хорошо знает, что такое истерика. Сложно предъявлять человеку в истерике обвинения в том, что он себя не контролирует. Истерика и есть полная потеря контроля. Джульетта стала на эти рельсы, и её понесло. Хотя легко, конечно, рассуждать, если смотришь на это со стороны, а что, если бы гнев обрушился на саму Аню? Смогла бы она сохранить сочувствие и эмпатию?

Аня не сомневается, что Катя действительно делает всё, чтобы найти новый офис, но для Джульетты важно не это, а скорее эмоциональное участие. Директору нужно ощущение, что она не осталась с проблемами один на один! А все здесь ведут себя слишком отстранённо и отчуждённо, словно наблюдая за тем, как Джульетта будет выкарабкиваться, вместо того, чтобы помогать.

Внезапно Аня понимает, что ни Фаина, ни Павел, ни Катя не хотят этого принимать. Они словно привыкли видеть в Джульетте чуть ли не врага, а Джульетта своими криками лишь усугубляет такое отношение. Анне стало неприятно, что директора вообще обсуждают за глаза, и говорят о ней обычно нехорошо, словно люди сами себя и друг друга раз за разом убеждают, какая Джульетта плохая. Аня обещает себе, что сделает всё, чтобы не стать такой же, не возненавидеть эту невероятную женщину, не обговаривать её за спиной.

Ведь с Джульеттой всё просто, – думает Аня, – нужно всего лишь внимательно слушать, что она говорит, какой у неё запрос, и тогда её так легко понять. И просто делать то, что она требует. Зачем спорить с начальницей и ставить под сомнение её решения, если в итоге всем от этого только хуже?

Июнь, 2015

Но когда день за днём видишь, как гнев Джульетты обрушивается на каждого за малейшую провинность, всё уже не кажется таким простым. И это стало навязчивой идеей Анны: и на неё рано или поздно обязательно наорут. Как она себя поведёт? Ответит, что не приемлет, чтобы с ней так разговаривали? Или промолчит? Или будет лепетать и оправдываться? Или станет молча сверлить Джульетту взглядом и тоже, тоже в конце концов её возненавидит?

Каждый день девушка приходит в офис, включает компьютер, проверяет почту. Отвечает на письма, перед этим обязательно проконсультировавшись с Джульеттой, и всё время находится в напряжении: оно может случиться в любой момент. Анна научилась чувствовать, когда Джульетта особенно опасна, когда надо быть начеку. Она отзеркаливает состояние начальницы, отражает её раздражение, копирует сталь в голосе, тем самым пытаясь обезопасить себя, дать себе отсрочку. Анна стала интересна Джульетте, за тихим голосом и невозмутимым лицом явно скрывается сила, и директору непросто на неё сорваться. Даже когда Джульетта готова громко высмеять Аню за глупый вопрос, девушка так сухо и холодно, а главное, аргументировано объясняет, почему его задала, что уже не наорёшь, уже не сделаешь из неё дуру, и это одновременно раздражает Джульетту и интригует.

День, которого так боялась Анна, конечно, настал. Девушка допустила ощутимый, далеко не безобидный прокол. В письме, отправленном по факсу в приёмную директора Авангардного театра, Аня написала «Просим предоставить сцену Музыкального театра для показа спектакля» вместо «Просим предоставить сцену Авангардного театра для показа спектакля». Она копировала текст из одного письма в другое и забыла заменить название театра.

Вечером того же дня на торжественном праздновании юбилея Департамента Благополучия и Искусства к Джульетте подходит директор Авангардного театра и говорит, что, к сожалению, не в его власти решать, что будет показываться в Музыкальном театре. Джульетта не сразу понимает, в чём дело, и директор Авангардного снизосходит до объяснений.

– Да что она себе позволяет, – негодует Джульетта в разговоре с Павлом Афанасьевичем, который также был на приёме, – совсем невнимательная, абы что понаписала, отправила, а мне сейчас краснеть, этот козёл из меня идиотку сделал!

Оказавшись дома, Джульетта сразу включет компьютер и пишет Анне письмо.

Анна, доброй ночи.