Джунгли во дворе

Когда в следующий раз я шел по болоту один и увидел змею, то тут же схватил подвернувшуюся толстую ветку, размахнулся… Ветка оказалась гнилой и при замахе сломалась. Не спуская глаз с извивающегося пестрого тела, я схватил другой валявшийся поблизости сук, ударил… И промахнулся. Ударил другой раз, а змея уже успела скрыться в кустах. До сих пор не могу забыть отвратительного смешанного чувства — трусливой скованности и… смутного сознания несправедливости своего поступка. За что? Она ведь и не думала нападать на меня, она, наоборот, уползала…

Тем не менее, встретив змею опять и не найдя поблизости палки — а вокруг была густая трава и гадюка вот-вот скрылась бы в ней, — я прицелился, спустил курок… Раздался выстрел, но я промахнулся. Тут же прицелившись из второго ствола, выстрелил снова. Зрелище окровавленной, превращенной в сплошное красное месиво головы гадюки было ужасным, а тело ее все еще продолжало беспомощно извиваться в траве…

Весь остаток дня я ходил в смятении. И вот ведь что удивительно: если я и раньше боялся гадюк, то теперь страх стал еще более сильным — к нему примешалось чувство вины. Я как будто бы ожидал теперь ответного удара, расплаты, и самое неприятное было то, что я понимал: расплата будет справедливой, я ее заслужил. Фактически я был теперь перед гадюками беззащитен.

Ах, с каким же трудом человек умнеет! Сколько уроков нужно ему преподать, прежде чем он наконец усвоит какое-то правило…

Походив под впечатлением отвратительного убийства, я, кажется, свое чувство забыл. Потому что, встретив через некоторое время гадюку, опять решил ее убить, но на этот раз не из ружья — оно было не заряжено, потому что я шел по дороге, — а ножом. Был у меня тяжелый складной нож, охотничий, я тотчас раскрыл его и, наклонившись над гадюкой, поспешно уползающей в кусты, ловко взмахнул своим острым оружием, намереваясь по-кавалерийски отсечь ей голову. Нож был очень острый, чем я особо гордился. Однако змея ползла быстро и извивалась, и я промахнулся. Придорожные кусты были уже от ее головы в полуметре, вот-вот она скрылась бы, и я поспешно взмахнул еще раз и еще… Я даже не знаю, как это произошло. Помню только, что гадюка уже скрылась в кустах, слышался удалявшийся шелест, а я в растерянности стоял и рассматривал носок своего левого сапога, который был насквозь рассечен моим же великолепно наточенным ножом, и чувствовал, что в сапоге большой палец ноги начинает ныть и теплеть от набегающей крови. Первой мыслью было: не попал ли яд змеи в рану…

Яд, разумеется, не попал — змея и не думала меня кусать.

То ли с этого момента, то ли просто-напросто по мере моего повзросления, но отношение к змеям у меня стало нормальным. То есть человеческим. И вот ведь что интересно: я понял, что странности во всех трех случаях с гадюками легко объясняются не какими-то особыми силами, якобы охраняющими змей, а тем, что во мне самом жило достаточно сильное сознание неправедности моих поступков. За что я трижды покушался на жизнь животных, не сделавших мне ничего дурного и в сущности не представлявших для меня никакой опасности? Трижды мною руководило одно из самых низменных чувств — страх. К тому же ничем не оправданный. И можно только радоваться, что в конце концов победило гораздо более благородное чувство. Пусть даже ценой жизни одной гадюки, порезанного сапога и раненого пальца моей ноги.

Любопытно здесь же вспомнить рассказ Леонида Андреева, который называется так: «Рассказ змеи о том, как у нее появились ядовитые зубы». Когда-то у змеи не было ядовитых зубов, но ее все равно не любили. И убивали. Тогда-то у нее и выросли ядовитые зубы.

А еще вспомним: на медицинской эмблеме изображен не кто-нибудь, а змея, обвивающая чашу…

Да, теперь наконец поняли: змея — животное очень полезное для человека. И не только потому, что во множестве истребляет всевозможных вредителей — мышей, крыс, многих вредных насекомых, в частности саранчу. Она полезна как раз тем, за что ее так боятся и ненавидят, — своим ядом. Еще в самой глубокой древности врачи знали, что в очень малых дозах змеиный яд не только не отравляет человека, а, наоборот, лечит. Сейчас в Советском Союзе змеи взяты под охрану, их даже разводят в специальных питомниках. Яд кобры, гюрзы, эфы, гадюки считается настолько необходимым, что его постоянно не хватает.

Кстати, существует и другое поверье, не только о ста грехах. Если змея сама приползает к человеку, то это приносит счастье. И поверье это распространено на Кавказе и в Средней Азии — как раз там, где водятся особенно ядовитые змеи…

Путешествия в Подушкине