Я глубоко вздохнул и послал Лойошу мысленное одобрение.
Ротса стиснула мое плечо. Я повернулся — позади меня стояла волшебница, ярдах в десяти, вся в черном и сером, с кинжалом в руке. Если кинжал не зачарован, я съем свои новые сапоги. Желание извлечь из ножен Леди Телдру было таким сильным, что рука заболела.
— Вы подзадержались, — заметил я. — Я тут уже почти час стою.
Она крепче сжала кинжал, словно собиралась пустить его в ход, так что я обнажил Леди Телдру, направив ее перед собой. Острие кинжала волшебницы изобразило маленький круг. Леди Телдра чуть засветилась, по руке у меня пробежала щекотка. Только и всего.
— Ну-ну, — проговорил я. — Не надо никаких неприятностей.
Лицо ее не изменилось, и я почувствовал, что она просто не знает, как реагировать на такой поворот дела. Или, быть может, джареговские шуточки понимает только Правая Рука. Хотел бы я знать, какие чары она пыталась пустить в ход. У нее были длинные руки и ноги, довольно светлые волосы и глубоко посаженные глаза. Держалась она с небрежной грацией.
— Я Влад, — сказал я. — А вы?
— А я нет, — ответила волшебница.
— Я этого и не предполагал. Не хотите назвать мне свое имя?
— А зачем? Вы собираетесь зачаровать меня с его помощью?
Хорошо, значит, джареговские шуточки ходят и на другой стороне.
— Нет, пожалуй, — проговорил я, — впрочем, готов попробовать, если пожелаете.
— Меня обычно зовут Нисаста. На каком-то языке это обозначает «взыскующая истины».
— Ладно, Нисаста. До того, как подойдут ваши подруги и мне придется как следует попотеть, мы можем немного мирно поговорить?
— Вы убили…
— Да, убил. Так как насчет моего предложения? Ваши подруги приближаются, у вас будет численное преимущество, и мне придется что-то по этому поводу предпринять.
Леди Телдра приняла форму короткого, крайне неприятного трехгранного стилета. Я чуть качнул ее в руке, проверяя равновесие. Надежная и крепкая. Нисаста старалась не смотреть на нее.
— Решайте, — сказал я. — Разговор или резня. Мне все равно.
Она по-прежнему не смотрела на Леди Телдру. Я зауважал ее, это совсем непросто.
— Я не могу принимать таких решений, — наконец произнесла она.
— Тогда вам бы стоило поговорить с теми, кто может. И побыстрее.
Она кивнула, чуть нахмурилась, но глаза не закрыла. Это тоже непростое дело; когда общаешься с кем-то псионически, инстинктивно закрываешь глаза.
Она проговорила:
— Ответ — подождите.
— Мне передали, — сказала волшебница, которая называла себя Нисаста, — что с вами будут говорить, если вы разоружитесь.
Я рассмеялся.
— Ага, конечно. Вот так вот сходу. Я просто войду с вами под руку в особняк, где меня окружит несколько дюжин волшебниц, намеренных меня убить, и перед этим сдам ту единственную вещь, благодаря которой могу остаться в живых. Есть иное предложение?
— Думаете, вы сумеете благодаря этой… вещи остаться в живых? Вам стоит знать, что весь район накрыт телепортационным блоком. Попасть сюда или уйти отсюда можно теперь только пешком, и поблизости нет никого, кто помог бы вам.
Я пожал плечами.
— Я примерно этого и ожидал, придя сюда. Хотите потанцевать пожалуйста. В конце концов вы, вероятно, меня достанете. Но скольких из вас я успею свалить, как вы думаете? Опять же, если вы меня достанете что будет? Вы же знаете, что при мне.
Она чуть наклонила голову и снова замолчала.