E-mail: белая@одинокая

Он и зашел – как раз когда я собиралась залезть в душ. Дверь я ему открыла в своем стареньком сером халатике – и умчалась по коридору, пока багровый румянец у Билла не перебрался с шеи к пластырю на челюсти. Румянец я списала на деревенские манеры. А когда посмотрелась в зеркало в ванной, то обнаружила, что на мне тот самый халат, сквозь который видны соски. О-ля-ля.

Подойдет ли Биллу Хилари? По крайней мере, она могла бы сдирать с него пластырь. Уверена, ему очень хочется, чтобы это делал кто-нибудь вместо него. Уж я – то, как одинокий человек, знала, каково это – когда даже пластырь с тебя содрать некому.

Когда я появилась после душа, высушенная феном, одетая, надушенная, напомаженная и причесанная, Билл пялился на портрет Барта Симпсона[6], таинственным образом появившийся на экране компьютера.

– Получается? – поинтересовалась я.

– Получается... – Билл похимичил еще немного, и на экране появился Элвис Костелло. – Может, что-нибудь еще хочешь посмотреть?

– Брэда Питта нагишом.

Господи, с ума можно сойти. Надо позвать Хилари и Джоди, пусть тоже развлекутся.

– Э-э... Не получится, – промямлил Билл. – То есть получится, конечно, но тебе придется отключиться, чтобы позвонить.

– Отключиться... – меня осенило. – А, от Интернета?

– Да. Смотри... Покажу тебе, как это делать самой, когда уйду. У меня сквош сегодня, – объяснил он.

– Да? А Хилари обожает сквош.

Действуй, Виктория, ты же можешь!

– А ты?

Рехнулся он, что ли? Вроде через этот старенький ситцевый халат видел достаточно, чтобы сообразить: спорт и я – понятия несовместимые. Да что там...

– Знаешь, Хилари бы с удовольствием поиграла.

– Пожалуйста, в любой момент.

С этим Билл и ушел. Чудной он какой-то. Уши слегка торчат, как у австралийских солдат на фотографиях сороковых годов. И очень вежливый. И чем больше я думаю об Умнике Билле, тем ярче представляю себе, как заверещит от восторга Хилари. Это должно произойти. Обязано.

Но когда я ей позвонила, особого энтузиазма подруга не выказала:

– Как говорят у нас в «Женском кружке», мужчины – вроде органов пищеварения: есть хочется, а почему – не знаем.

Я вскипела.

– А я-то думала, ты хочешь с ним познакомиться!

– Ну, не знаю, – протянула Хилари. – Я, кажется, к нему охладела.

– Да ты же с ним никогда и не встречалась!

– А вдруг он голубой? – возразила Хилари. – Знаешь, я это уже проходила.

– Ладно... Ко мне-то зайдешь?

– Да. Если не начнешь знакомить меня с Биллом.

– Не начну. И вообще, он уже ушел играть в сквош.

Когда я позвонила Джоди с Диди, голоса у них звучали так, словно они изрядно обкурились – держу пари, именно это они и сделали. Но устоять перед возможностью послать письмо Камилле Палья или слазить на страничку Эллен де Дженерес – такое было выше их сил.

– Приходите! – я была словно школьница, зазывающая подружек, чтобы похвалиться пополнением в своей коллекции кукол Барби.

– А можно? – спросила Джоди. Диди выхватила у нее трубку.

– Это подтолкнет наши исследования! – выкрикнула она возбужденно. – Это для нашего доко!

Джодино и Дидино «доко» – так называемое исследование – на самом деле представляет собой обычный клочок бумаги, но после бог знает скольких лет бесплодных усилий Джоди уже говорила о нем как о чем-то реальном. Какая-то белая колдунья в Байрон-Бэй научила ее: говори о чем-нибудь несуществующем так, как будто оно есть, – тогда оно и в самом деле появится. Что-то в этом духе.

Темы Джодиных и Дидиных исследований менялись со временем. Разве сотрутся из нашей с Хилари памяти «Женщины и их усы: историческая перспектива»! Или это были «Ступни моей бабушки»? Хотя суть не менялась. В исследованиях Джоди и Диди не было места мужчинам, но обязательно обсуждалась какая-нибудь часть женского тела. А теперь они мечтали снять фильм «Любовь и женский опыт». Я помогла им с заявкой: отпечатала после работы несметное число копий в нашей конторе. Наверное, мне следовало проявить побольше энтузиазма. Но ведь все равно Джодины исследования – вроде моих парней: сериальные фантазии.

– Ну так до скорого, цыпоньки, – сказала я.

– М-м... Ладно.

Обожаю называть их цыпоньками. Они от этого так психуют.

Когда все наконец были в сборе, мы сгрудились у компьютера. Со стороны мы, видимо, и в самом деле напоминали школьниц, охающих и ахающих над домиком Барби. Диди, которая разбиралась в микроволновках и компьютерах (любовница с техническим уклоном, как говорит Джоди), открыла почтовую программу.

– Это он все наладил?

– Что наладил? – не поняла я. – Ты о ком?

– Ну вот этот, – Диди кивнула на исписанный мелким почерком листок бумаги. – Парень сверху. Он и подключил компьютер к сети, и пароль установил, да и вообще все сделал. – Она хмыкнула. – Похоже, он к тебе неровно дышит.

– Он к компьютерам неровно дышит. Джоди объявила, что мой пароль – «локот-роксо».

– Запомнишь? – спросила она.

– Так его же все слышали. Нет, мне точно не запомнить.

– Можешь вытатуировать у себя на заднице, – посоветовала Джоди и уплыла на кухню – поискать что-нибудь съедобное, но не мясное.

Все просто обалдели, когда я сообщила, что уже два человека ждут от меня посланий.