Э(П)РОН

Мой вероломный партнер? А больше некому…

— Граница чего?!

— Успокойтесь, капитан Заварзин. Постарайтесь не концентрировать внимание. Расслабьтесь, перестаньте думать о чем-то конкретном. Пусть разум скользит по визуализации… слушайте мой голос…

— Полегчало, спасибо. Так что за Граница?

— Граница континуумов ВП и ПВ. Немного примитивно, но лучше при имеющихся вычислительных мощностях не воспроизвести. Извините за неудобства, капитан Заварзин.

— Занятно… а что за воронки?

— Это каналы, ведущие в пространственные «карманы».

— Черт… это то, о чем я думаю? Там, внизу, «пузыри» с кораблями?

— С вашими кораблями, человеческими.

— И ты можешь отметить эти воронки по координатам в нашем пространстве?

— Естественно.

— А почему ты говоришь, что «пузыри» с нашими кораблями? Твой «Ищущий путь» в таком же был! Я сам видел!

— У «пузырей» с нашими кораблями нет «пуповин», поскольку принцип подпространственных перемещений у нас отличен от вашего. Вы как бы «прокалываете» подпространство, соединяя туннелем точки входа и выхода, и когда корабль возвращается в континуум ПВ, этот проход в пространстве ВП рассеивается. Ну а если точки выхода нет… сохраняется связь между «затонувшим» кораблем и его родным континуумом. У нас же процесс осуществляется иначе: наш корабль «тонет», потом определяет координаты точки выхода, и совершает переход по струне. Из подпространства, понимаете? Чувствуете разницу?

— Чувствую. И вообще, ты мои мысли повторил.

— Я изложил упрощенную версию, воспользовавшись уже задействованной вами терминологией, капитан Заварзин. В действительности картина более сложная и не доступна восприятию ни людей, ни гексаподов. Адекватно описать ее можно лишь математическим языком.

— Ладно, давай дальше.

— Второй этап — успешно. Активирую протокол широкополосного сигнала бедствия.

Голографическая сфера незамедлительно отозвалась на команду очередной порцией спецэффектов: выросла на порядок, съежилась, снова выросла… да еще при этом мигала, но не в цветовой гамме, а в четкости и яркости, с переходом от фотографического негатива к позитиву и обратно. И так раз за разом, со все увеличивающейся частотой, пока перепады не слились в одну нечеткую картинку, в которой проступили рыжие искорки в зеленоватых ореолах, желтые «запятые» и пурпурные «головастики». Затем все повторилось в обратном порядке — мерцание с уменьшающейся амплитудой, пульсация сферы… и вот я снова осознал себя в старой доброй кладовке, в окружении голограммы.

— Что… блин… — Я судорожно сглотнул и попытался протолкнуть хоть немного воздуха через пересохшее горло. — Черт… ч-что?..

— Это был «зов».

— Рыжие искры с зеленым?

— Корабли гексаподов, находящиеся в данный момент в подпространстве.

— Э-э-э… «затонувшие»?

— В том числе.

— То есть нас услышали?

— «Зов» прошел. Теперь остается только ждать.

— Хорошо, подождем, — покладисто согласился я. — А «головастики»?..

— Это ваши корабли в подпространстве.

— Слушай, скажи мне, что концы «хвостов» совпадают по координатам с воронками. Ну пожа-а-алуйста!..

— Совпадают.

Бинго! Вот теперь я знаю, как искать «утопленников». Дело за малым — как-то приспособить хумансовскую аппаратуру под софт гексов. Или, как вариант, придется договариваться с Ринами — и с саном, и с тян. Но это уже детали, детали… главное, теперь у меня есть ответы на все три вопроса. А технологии… дело наживное. Отработаем, не впервой.

— А долго ждать?

— Мало исходных данных для прогноза.

— Понятно… а можно я вздремну?

— Ни в чем себе не отказывайте, капитан Заварзин. Если что-то изменится, я дам вам знать.

— Хорошо. Спа-а-а-асибо!..

Черт, чуть снова челюсть не вывихнул… и сонливость эта явно ненормальная. Впрочем, бог с ней. Потом разбираться буду…

Не знаю, сколько я проспал, преступно расслабившись, но проснулся по уже ставшей банальной причине — от сигнала тревоги, пробившегося даже сквозь виртуальность. Которая, как не трудно догадаться, никуда не делась, и лишь усугубила мои страдания — вместо отдыха я погрузился в пучину кошмаров, причем каких-то абстрактных, не отложившихся в памяти. Вроде бы кто-то пытался меня поглотить, а я этому в меру сил сопротивлялся, но это не точно. Ну а дальше как обычно: никогда такого не было, и вот опять!

— Э-э-э… Железяка? Что стряслось?

Странно, конечно, но ответа не последовало. Я даже поморгал для верности, поскольку ущипнуть себя не было возможности, но голографический гексапод не исчез — он по-прежнему неподвижно торчал посреди кладовки. И отмалчивался, подлец. Зато теперь, когда я осмотрелся, стала понятна причина тревоги: если верить сгенерированному виртуальностью изображению, к связке «гекс»-«Кэрриер» приближался третий корабль. И тоже алиеновский, о чем недвусмысленно свидетельствовала его форма. Ха! И чего это я так удивился? Ясно же, что на зов шестинога должен явиться шестиног же, а не хуман или какой-то еще инопланетчик. Вот только восторга у моего голографического мини-гекса пришелец не вызвал. Если честно, то вообще никакой реакции с его стороны не последовало, как будто он в ступор впал.

— Эй… напарник?.. Капитан Заварзин на связи, прием!