Eat you alive (СИ)

— Пойдёшь, — Чонгук приговор подписывает, рывком парня на себя тянет и, подняв на руки, идёт к выходу. Альфа не слушает, что ему говорит Тэхен, не реагирует на крики Чимина, твёрдыми шагами идёт прямо к панамере во дворе.

Юнги реальность не воспринимает. Не понимает, где он, почему земля под ногами не чувствуется, куда его несут. Даже не сопротивляется весь путь до авто, виснет безвольной куклой в сильных руках. Вплоть до того момента, как его опускают на кожаное сиденье панамеры. Но стоит Чонгуку сесть за руль и заблокировать двери, как воздух в салоне авто резко заканчивается, его заменяет запах того, кто дружелюбие в эту секунду вообще не выражает, Юнги лучше вообще не дышать.

— Что? Куда? — заплетающимся языком произносит Мин и тянется к ручке дверцы.

— Сиди тихо, тебе ее не открыть.

Чонгук сосредоточен на дороге, разговаривает через силу, каждое слово даётся альфе с огромным трудом. Потому что с омегой не говорить хочется — у Чонгука внутри ярость живым организмом бьётся, в горле клокочет, дотянуться до парня хочет, в клочья его разорвать. Чонгук не знает, с чем бороться — со своими чувствами или с волком — пощады омеге не ждать от обоих.

— Чонгук, — слабо тянет омега, альфа не реагирует. — Чонгук, — Юнги тянется пальцами к рукаву рубашки парня и теребит её.

— Не произноси моё имя, — Чон зло сбрасывает с себя руку и усиленно отгоняет от себя мысли, где из раскрытой пасти волка густая кровь маленького омеги капает.

— Мне плохо, мне очень плохо, — Юнги прикрывает ладонями рот, и Чонгук, выругнувшись, тормозит. Вылетает из машины, открывает дверь и вытаскивает Юнги. Мин сразу падает коленями на дорогу, и его долго и мучительно рвёт. Чонгук возвращается в салон автомобиля, берёт бутылку воды, пачку салфеток и идёт обратно к сгорбившемуся у дороги парню.

Юнги трясет так, что приходится пальцами в землю зарыться, лишь бы она никуда не уходила, лишь бы опереться. От противной горечи во рту позывы всё равно продолжаются, но блевать больше нечем. Альфа протягивает ему воду, и Юнги долго полощет рот, а потом залпом допивает оставшуюся. Не без помощи Чонгука он снова садится в машину, растекается на сиденье обессиленной и безвольной массой. Альфа снова выруливает на дорогу и давит на газ.

— Куда ты меня везешь? — еле слышно спрашивает Юнги. После того, как его вытошнило, сознание немного проясняется, и каждая новая информация, которую он получает, уже ему не нравится.

— К себе.

— Я не хочу.

— Пожалуйста, замолчи. Твои «не хочу» заебали, — срывается альфа и, заметив, как дрожит парень, заставляет себя успокоиться. — А чего ты хочешь? Сосаться со своим блядским дружком? Что вы потом планировали? Групповуху с моим братцем? Или еще кого-то пригласили бы? Я слышал про оргии, которые организовывал Хосок в Дезире, но чуть воочию такую не увидел.

— Я в них не участвовал, — треснуто говорит Мин.

— Да, похуй, — Чонгук тянется к сигаретам и, открыв окно, закуривает.

До пентхауса альфы они доезжают молча, потому что Юнги отключается прямо в дороге. Чонгук до квартиры доносит его на руках и, положив на свою постель, идёт на кухню за водой. Юнги приходит в себя на огромной постели в незнакомой комнате. Омега сползает с кровати и на еле держащих его ногах, плетётся к двери, когда в нее заходит Чонгук со стаканом воды.

— Куда собрался? — альфа закрывает за собой дверь и прислоняется к ней, отрезая все пути к бегству.

— Я хочу домой, — Юнги снова мутит, но он старается звучать твёрдо.

— Утром пойдешь домой, этой ночью я тебя не отпущу, — у Чонгука в глазах тьма сгущается, Юнги даже отшатывается назад к окну.

— Я хочу домой, — совсем тихо повторяет омега.

Чонгук ставит бокал на тумбочку и делает шаг к омеге, Юнги вновь пятится назад, а альфа только скалится и продолжает наступать. Нарочно двигается медленно, предугадывает каждый следующий шаг, изводит своей ухмылкой.

— Давай, поиграем. Ты так ахуенно выглядишь сейчас, и несмотря на то, сколько ты выпил, несмотря на то, как тебя полчаса назад вытошнило под мои колёса — я хочу тебя. Я тебя не выпущу, не сегодня, иди ко мне, покажи, что ты умеешь, — альфа делает ещё один шаг.

— Я не буду, — Мин лопатками к стене прислоняется, взгляда не уводит, боится пропустить, когда альфа набросится, и не успеть отбежать.

— Заебал! — рычит Чонгук, и Юнги даже вздрагивает, всё ещё стену пробить мечтает. — Какого черта со мной ты ведёшь себя как ангел? Даже после того, что я своими глазами сегодня увидел, ты всё равно продолжаешь строить из себя девственника?

— Я никого не строю, я тот, кто я есть, — с обидой в голосе говорит Мин. Уже плевать, Чонгук всё равно без боя не отпустит, Юнги ему этот бой даст. — Это ты играешь! Я тебя не понимаю! Я запутался в тебе и твоём отношении, — чуть ли не кричит на него омега.

— Чего ты не понимаешь? — суживает глаза Чонгук. — Что ты мне нравишься? Я тебе говорил это! Почему ты меня игнорируешь, а сам шляешься с Чимином? Мне казалось, у нас взаимно, ты недвусмысленно дал мне это понять. Так что случилось после ночи в особняке?