Эдана (СИ)

Вот только мне и впрямь было нехорошо. Накопившиеся и всё не находившие выхода переживания стали проявляться физически: дрожали руки, живот мутило и кололо в боку, как в самые первые мои самостоятельные тренировки, когда я изводила себя до полного изнеможения. При каждом резком движении окружающий мир начинал неравномерно качаться, а пол уплывал из-под ног.

В голове воспалились самые нездоровые мысли, они смешивались в коктейль бреда, и из-за их шума я почти не могла пробиться к контролю над собой.

Меня охватил панический страх перед встречей с родными. Я не могла перестать нервно одергивать рукава, силясь натянуть их до пальцев. Испуг перед тем, что скажут родители о татуировке и вообще о моем переходе в эту фракцию, достиг апогея в обед, и мне захотелось прямиком из столовой броситься наутек, чтобы только не попадаться маме и папе на глаза. При самом лишь возникновении образа матери меня наполнял нерациональный испуг. И в голове эхом отдавалась нестройная песенка: «это ты виноватааа…»

Когда настало время отправляться в Яму, я поняла, что не в состоянии идти. Скрутившись на кровати, я бездумно перелистывала книгу и, казалось, эти механические переворачивания страниц хоть немного, но успокаивали.

С радостным смехом Рут восторженно умчалась вслед за большинством новичков. Я осталась на месте. Через кровать от меня собирался Дарра.

— Так и будешь сидеть тут? — он с недоумением приподнял брови, и на лбу под черными кучеряшками запали неглубокие складки. — Даже я иду.

Я отвела взгляд и снова посмотрела в книгу. Дарра виделся с родней довольно часто, иногда он даже уходил ночевать домой, хотя правила, — которые в этом отношении строго не соблюдались, — это запрещали.

— Эд?

Я услышала, как скрипнула пружина в его кровати. Он встал и, бесцеремонно перетупив через кровать Рут, подошел ко мне.

— Эд, не глупи. Пойдем!

И, оторвав мою руку от книги, он потянул. Я поддалась.

В Яме, освобожденной специально для встречи новичков с родителями, было непривычно малолюдно. Мы стояли сверху, разглядывая радостные моменты семейных воссоединений. Я как раз мысленно подсчитала, что внизу около ста человек, удивилась тому, как мало места они занимают, и поразилась тому, насколько огромна Яма, когда мой взгляд зацепился за медленно движущийся огненный шар.

Это была она. Узкая темно-синяя юбка и строгий пиджак. Кокетливо завитые ярко-рыжие волосы, гордо вздернутый острый подбородок. Рядом стоял он: пиджак повис на руке, верхняя пуговица рубашки расстегнута, рукава небрежно закатаны, руки в карманах темно-синих брюк. Они выглядели совершенно по-разному: собранность и расслабленность, —, но очень гармонично.

Тяжесть всех мыслей свалилась с плеч, и я, ведомая всплеском радости и теплой любви, стремительно сбежала по лестнице.

— Мам! Пап!

На мой крик обернулось несколько человек, но я не видела их. Я смотрела на маму. Ее узкое бледное лицо еще мгновение сохраняло строгое выражение, а затем озарилось широкой улыбкой.

Четыре руки заключили меня сразу в двух объятиях, я была буквально зажата между родителями и, не помня себя от счастья, вдыхала родной запах дома. А потом рядом с нами послышалось веселое:

— Отлично! Все О`Лири в сборе! Время отрываться!

Обнявшись все вместе и по очереди друг с другом, расцеловав каждого в щеки, наперебой произнося слова приветствия и радости, мы, ведомые Кинаном, отправились в ближайший уголок, где можно было присесть за столиком и выпить.

Уходя вслед за семьей — мама крепко сжимала мою ладонь — из Ямы, я оглянулась. Наверху, упершись руками в поручень, стоял Эрик. Он смотрел вниз, и, хоть находился далеко, я была уверенна, что Лидер смотрел на меня. Три рыжие головы, слившиеся в одно пятно, были слишком заметны. Вид стоявшего на высоте Эрика, и голос матери, расспрашивающей Кинана о чем-то, разбудили во мне неприятные воспоминания. Но чувствовалось это легким прикосновением, невесомым щекотанием нервов. Сейчас, рядом с семьей, мне вовсе не было страшно. Мне было спокойно.

========== Глава 12. Выбывание. ==========

К концу первого этапа я взобралась в таблице подальше от зловещей красной черты. Первые три недели подготовки закончились для меня одиннадцатым местом. Я оказалась в шаге от десятки лучших, но этот результат меня удовлетворил. Совет Тори о соперничестве, первое время отказывающий приживаться, всё же врос в мое подсознание, и я была рада, что не попала в группу риска. Первые десять мест разделили между собой девять врожденных Бесстрашных и Тимоти. Дарра бессменно лидировал, показывая удивительные результаты. Тимоти — его имя значилось напротив цифры семь — поразил всех легкостью обращения с оружием и неизменно точными попаданиями в цель.

Рут оказалась на семнадцатом и не скрывала своей безумной радости по этому поводу.

— Серьезно! — весело восклицала она, подпрыгивая на ходу. — Думала, к третьей неделе вылечу, но удержалась в двадцатке. Нет, ну можете себе представить?!