Эдельвейсы — не только цветы

Гитлеровцы ввели в бой еще одну батарею. В Орлиных скалах, казалось, не было места, где бы не падали и не разрывались мины. Ударяясь о камни, они со звоном разлетались на мелкие осколки, как будто были сделаны из стекла.

Когда Подгорного внесли в пещеру, он отрывисто дышал, поводил глазами: ранение в живот вызывало страшные боли. Наталка не знала, как и чем помочь, и только целовала в лоб да украдкой вытирала слезы. Наконец, взяв себя в руки, намочила тряпку, стала обтирать горячее тело.

Солдат посмотрел на нее и еле слышно прошептал:

— Не надо… Живой воды нет.

Рядом умирал Убийвовк. Он потерял много крови, был бледен и почти недвижим, лишь тяжко стонал.

Наталка взяла его за руку, заговорила о том, что скоро придет помощь из Сухуми и что надо крепиться. Она больше уговаривала, чем лечила. В гарнизоне не было даже бинтов, не говоря уже о лекарствах. И для того, чтобы перевязывать раны, Наталка рвала отстиранные рубахи погибших.

— Крепиться надо, — вновь повторяла свое Наталка. — Должен врач приехать…

Убийвовк молчал. Он понимал: ни эта девушка, ни врач, будь он здесь, не могут вернуть его к жизни… Поздно!

Обстрел прекратился, и у рощи показались фашисты. Они бежали вперед, намереваясь рывком преодолеть площадку, прижаться к скалам. Этого и ждали бойцы Головени. Подпустив ближе, ударили из своих невидимых нор, опрокинули, прижали к пропасти.

— Огонь! Огонь! — слышались выкрики Донцова.

На тропе показалась новая группа гитлеровцев. Вражеская атака нарастала.

Лейтенант чуть приподнялся, взмахнул рукой — и заработал еще один пулемет, замаскированный правее, в расщелине. Вводить в бой все силы сразу он не хотел. Но видя, как сломя голову рвутся вперед немцы, понял — критический момент настал и жалеть патроны не время.

36

Выйдя из машины, генерал приказал шоферу отъехать в укрытие. Сам же, тяжело опираясь на палку, медленно пошел вверх по тропе, что вела на командный пункт.

Побывав в расположении 308-й дивизии, он думал о том, как сделать ее надежным заслоном на пути немцев. Обстановка на переднем крае была очень тяжелой. Альпийские стрелки вклинивались в оборону дивизии, теснили наши части. Генерал не мог смириться с тем, что в некоторых подразделениях дивизии не было минометов, а там, где они были, чаще бездействовали — не хватало мин. Между тем (кто этого не знает) миномет в горах — главное оружие; в горно-лесистой местности он так же необходим, как в степи танк. Минометы и боеприпасы к ним нужно добывать любой ценой. В частях не хватает патронов, гранат. Как их доставлять? С помощью каких средств? В горах не только дорог, нет даже порой мало-мальски наторенных троп…

В полдень генерал связался с Абхазским обкомом партии. Секретарь обкома, член Военного совета, сказал, что в Сухуми и его окрестностях создаются добровольческие отряды из гражданских лиц по доставке боеприпасов и продуктов питания в горы. Подобраны надежные проводники — люди, в основном, пожилые, не подлежащие мобилизации. Почти все они бывшие пастухи, лесничии, много лет жившие в горах; такие знают каждую тропку. Сформирован первый караван на ишаках. Как только прибудет эшелон, он примет нужные для войск грузы и двинется в путь.

«Все это хорошо, — думал генерал. — Но этого мало. Очень мало!»

Выслушал доклад заместителя по тылу о других мерах, принимаемых для снабжения армии… Почти ежедневно возникает необходимость срочной переброски боеприпасов и продовольствия. Вот и сейчас на Марухском перевале одна из частей бьется в окружении. Спасти положение можно только с помощью самолетов. Где взять самолеты? И командующий снова звонит в штаб фронта: просит, настаивает, требует…

Еще проблема — использовать боеприпасы с максимальным эффектом. Вспомнился разговор с начальником артиллерии одной из дивизий. Командующий остался недоволен его действиями: артиллеристы вели огонь с закрытых позиций, на предельном расстоянии. Это означало, что снаряды, которые так трудно доставлять в горы, расходуются почти зря.

Генерал приказал выкатывать орудия и прямой наводкой бить по огневым точкам, по скоплениям войск. С расчетом. Наверняка.

— Я и сам так думаю, — отвечал начальник.

— Так в чем же дело? Действуйте.

И услышал: в части не осталось ни тросов, ни даже веревок, с помощью которых можно было бы поднять орудия на позиции для стрельбы прямой наводкой… Растеряли.

Командующий вскипел:

— Вы хотите, чтобы я вам веревки вил? Или доставал тросы? — громче обычного произнес он, хотя всегда держался правила — не кричать на подчиненных…

Адъютант доложил: командир дивизии, батальон которой попал в окружение, сообщает, что вражеское кольцо прорвано.