EDEN

Нет, я не скажу Рону об этом, потому что тогда, он захочет знать, почему я не сделала этого.

Если честно, я сама не знаю ответа на этот вопрос.

Просто… ну, у меня ведь нет никаких причин делать ей больно. Она ничего мне не сделала. И она не виновата, что вышла замуж за это чудовище.

Но она все-таки вышла за него.

Ну и что? Наверное, она не настолько хорошо его знает, иначе зачем бы ей становиться его женой, зная, кто он на самом деле?

И вообще, это не мое дело!

— Я видел ее на Кубке Мира по Квиддичу, — произносит Рон, продолжая яростно соскребать грязь с пола. — Она все еще выглядит так, будто нанюхалась дерьма?

Да, мне стыдно, но я не могу сдержать смех.

— Ну, она посмотрела на меня, как на мешок с мусором, и сказала: «Полагаю, это и есть та грязнокровка?»

— Вот овца, — со злостью возмущается Рон.

Я не отвечаю. Признаюсь, что если бы можно было выбирать, я бы предпочла провести время с ней, чем с ее проклятым муженьком. Она кажется вполне безобидной на его фоне.

Скорее всего, она не знает, что делает со мной Люциус, в противном случае она бы проявила ко мне больший интерес.

Но она смотрела на меня так, словно я пустое место. Я для нее ничто, грязное пятно, на которое случайно упал ее взор.

Она красива. Этого у нее не отнять. По-настоящему красива.

Они с Люциусом хорошо смотрятся вместе. Совершенная пара. Оба надменные, изящные блондины с холодными усмешками на лицах.

— Она очень похожа на своего мужа, — рассеянно говорю я. — Немного жутко. Они настолько похожи, что могли бы сойти за брата и сестру.

— Может, так оно и есть, — фыркает Рон. — Кто знает, как далеко способны зайти эти фанатики, дабы сохранить чистоту крови.

Я перестаю улыбаться, потому что в этот момент в комнату входит Люциус, придирчиво оглядывая пол.

Рон и я замираем и смотрим на него, но Люциус останавливает свой взгляд на мне.

— Вы не очень-то преуспели здесь. А я думал, что грязнокровка и Уизли — профи во всем, что касается грязной работы.

О, заткнись!

Обеспокоенно смотрю на Рона — как бы он не выкинул чего. Но он, молча, возвращается к работе.

— В этом нет необходимости, дружок, — Люциус злорадно усмехается. — Здесь ты закончил. Будешь мыть пол в коридоре, — он кивает в сторону двери, — а грязнокровка закончит то, что вы начали. Антонин присмотрит за тобой.

Рон посылает Люциусу взгляд полный ненависти, но тот лишь усмехается.

— Пожалуйста, — я чуть ли не плачу. Люциус поворачивается ко мне. — Пожалуйста, можно он останется? Мы быстрее справимся, если будем работать вместе.

Его улыбка становится шире.

— Ты так думаешь? А мне кажется, наоборот, чем меньше вы будете отвлекать друг друга пустой болтовней, тем быстрее справитесь со своими обязанностями.

— Да неужели? — Раздраженно бросает Рон. — Какая разница, как быстро мы наведем здесь порядок? Я имею в виду, кому есть дело до этой дыры? Вряд ли у нас будут гости.

Сжимаю губы, пряча улыбку, но Люциус замечает мое выражение и направляет палочку на Рона.

— Империо!

Взгляд Рона стекленеет, а на губах появляется блаженная улыбка.

— Встань, — приказывает Люциус.

Рон поднимается на ноги, его движения замедленны и как-то неестественны.

— Вам не обязательно делать это! — С негодованием кричу я. Люциус поворачивает ко мне, все еще держа палочку направленной на Рона.

— Спокойно, грязнокровка, или ему же будет хуже.

Я замолкаю, провожая взглядом Рона, который движется будто сомнамбула. Он выходит за дверь и прикрывает ее за собой, а Люциус накладывает запирающие чары.

— Не нужно было, — тихо говорю я.

— Почему? — Он холодно смотрит на меня.

— Не нужно накладывать заклинание, чтобы заставить его уйти. Он бы послушался, если бы вы вежливо попросили его.

— Я не собираюсь быть вежливым с Уизли, — грубо бросает он. — Что толку метать бисер перед свиньями? Приступай к работе, и без разговоров. Ты ведь сделаешь это для меня, грязнокровка? Хоть раз в жизни попридержи свой острый язычок и сделай, как велят.

Стискиваю зубы, подавляя рвущуюся из груди ярость, и киваю.

Скотина. Мерзкая дрянь. Ему когда-нибудь надоест вести себя, как последняя сволочь?

Окунаю тряпку в ведро с водой и приступаю к своим обязанностям. Глаза наполняются слезами, а дыхание учащается. Никто и никогда еще не приводил меня в такое бешенство, как делает это Люциус Малфой. Даже его противный сын или Лаванда Браун, Снейп, сучка Паркинсон, Рита Скиттер, Амбридж… никогда, никогда я еще никого не ненавидела так, как ненавижу сейчас его!

Он наблюдает за мной. Боковым зрением вижу, что он смотрит на меня, пока я мою пол.

Да-да, конечно. Почему бы вам не позлорадствовать?

Но одного взгляда оказывается не достаточно.

— Должен сказать, — произносит он, растягивая слова, — это довольно приятный сюрприз для меня — видеть, что ты беспрекословно подчиняешь приказам.

Пошел вон.

— Может быть, — лениво продолжает он, — когда Темный Лорд победит, мы оставим некоторых грязнокровок в живых. Они могут стать достойной заменой домовым эльфам. Как тебе такая идея?

Я поднимаю голову.

— Что? Вы говорите, что в случае победы, вы уничтожите всех магглорожденных? Не оставив им ни единого шанса?