Eden (ЛП)

— Вы двое не торопились, — Люциус даже не старается скрыть раздражение в голосе.

— Видишь ли, он немного сопротивлялся, — Беллатрикс и Долохов бросают Рона на пол. Он падает на пол, издавая стон от боли. Белла ухмыляется, пока подходит к двери камеры. — Нам пришлось его усмирять.

Рон задыхается, держась за живот, его лицо искажено болью. Мое сердце разрывается от взгляда на него.

— Что вы с ним сделали? — я быстро подхожу к Рону. — Вы ублюдки, что вы с ним сделали?

Невидимая пара рук подхватывает меня и отбрасывает назад, назад, очертпобери, меня впечатывает в стену. Все тело буквально кричит от боли, и перед глазами вспыхивают фейерверки…

Но я не падаю. Я остаюсь на месте, какая то невидимая сила приковывает меня к стене.

— Ты останешься здесь, грязнокровка, — тихо бормочет Люциус, а Беллатрикс смеется надо мной, стоя на другом конце камеры. — Я сыт по горло вашими публичными проявлениями своей привязанности к мальчишке. Вы здесь только для одного, это, надеюсь, ясно?

Слезы текут у меня из глаз… как жестоко.

— Пожалуйста…

— Нет, — он обрывает меня. — Я решил, что вы не должны помогать, поддерживать и всячески подбадривать своего друга. Мы же не хотим, чтобы ситуация стала слишком личной, не так ли?

Ненависть обрушивается на меня, и я даже не могу произнести ни слова. Меня трясет, пока я пристально смотрю в это холодное, самодовольное лицо. Лицо самого зла.

Я никогда никого так не ненавидела, как я ненавижу сейчас Люциуса Малфоя.

— Итак, с чего начнем? — Долохов так и рвется приступить к делу, устанавливая перо и пергамент в углу камеры. Он отбрасывает назад свои грязные волосы, и я замечаю яркий синяк под его левым глазом.

Должно быть, боец из Рона лучший, чем я.

— Во-первых, дайте мальчишке вот это зелье, — Люциус достает маленький флакон из своей мантии. Долохов рьяно протягивает руку, но Люциус передает бутылочку Белле, которая рассматривает ее с интересом. Лицо Долохова разочарованно вытягивается, и это выглядит почти комично.

Я бы посмеялась, если бы не была в ужасе от ситуации.

— Что это? — Беллатрикс берет бутылочку, и глаза ее блестят в предвкушении.

— Я сварил его прошлой ночью. Я бы сказал, что это довольно хитрое и изобретательное зелье. Пока оно действует мальчишка будет говорить, кричать, но не сможет ответить на вопрос, обращенный не к нему.

О, мой Бог.

Долохов начинает хохотать.

— Так ты хочешь, чтобы она отвечала на наши вопросы, а не он?

Люциус кивает.

— Да, ты угадал.

Белла издает смешок.

— О, это так жестоко, Люциус, — нараспев произносит она, но голос ее полон ликования.

Я смотрю на Люциуса, который насмешливо мне улыбается, и больше всего на свете я хочу порвать его на мелкие кусочки. Мне не верится, что кто-то может быть настолько подлым?!

— Помоги мне, Антонин, — Беллатрикс закатывает рукава и начинает вытаскивать пробку на бутылочке. Маленький клуб дыма вырывается из горлышка, когда пробка открывается с громким хлопком.

Долохов грубо толкает Рона на колени, запрокидывая его голову. Рон отчаянно борется, вырываясь из рук Долохова.

— Отвали от меня, ты, больной у…

С кончика палочки Беллы срывается черный луч, ударяя Рону в живот, и он выгибается назад, воя от боли. Я всеми силами пытаюсь вырваться из крепко держащих меня невидимых оков, но тщетно.

Люциус посмеивается надо мной.

Беллатрикс становится рядом с Роном, а Долохов пытается открыть ему рот. Рон поворачивается ко мне с диким криком.

— Нет, Гермиона…

Долохов держит его челюсти, а Белла вливает густую, вязкую темно-зеленую жидкость ему в рот.

— Вот так, малыш, пей свое лекарство, — подвывает Белла.

Рон закрывает рот и задыхается. Вызывающий отвращение звук достигает моих ушей, когда жидкость вытекает на его подбородок и выливается через нос.

— Остановите это! — я кричу. — Оставьте его в покое! Он же задохнется!

— Ну, ну, — протягивает Люциус. — Он сильный мальчик, я уверен, он перенесет это.

Рон падает вперед, тяжело и глубоко дыша и кашляя, а отвратительная субстанция стекает по его подбородку.

Мне так жаль, Рон, мне так жаль…

— Вы готовы отвечать на наши вопросы, мисс Грейнджер?

Я не отвечаю. Я просто смотрю на Рона, как он лежит на полу, приводя свое дыхание в норму и стирая зелье с подбородка.

Невидимая сила поднимает мою голову, и я встречаюсь взглядом с человеком, которого я ненавижу больше всего на свете.

— Я хочу, чтобы вы мне… нам сказали, куда конкретно собирался Поттер, когда вы в последний раз его видели?

Ну почему? Почему это должно быть именно так? Почему нельзя по-другому?

— Молчи, Гермиона! — кричит Рон. — Не говори им ничего, слышишь?

Люциус ухмыляется.

— Незачем орать, Уизли.

— Заткнись, Малфой! — ревет Рон, слегка запинаясь и пытаясь встать на ноги.

— Как ты смеешь говорить с ним в таком тоне? — Беллатрикс в гневе поднимает свою палочку. — Ты — отвратительный маленький предатель крови, как смеешь ты… Круцио!

И камеру наполняют крики. Ужасные, кошмарные крики, от которых вот-вот лопнут барабанные перепонки. Рон корчится на полу и его крики разбивают мне сердце.