Единственная для бандита

Я дёргаюсь. Оборачиваюсь.

Это выстрел. Но стреляю не я.

Лицо Лины искажается болью. Я вижу сон, как реальную картинку жизни. Не как сон. А будто всё, что происходит сейчас, происходит с нами на самом деле.

Она в белом платье. На белоснежной ткани, в области груди, расплывается красное пятно. Расплывается быстро. По груди, по брюшной полости. Она хватается за грудь руками. Всхлипывает. Отводит руки обратно — они в крови. Дрожат. Окровавленные, очень худые. По щекам льются волны слёз. Габриэль в моих руках начинает жалобно хныкать и дёргаться. Нарастающий крик младенца перерастает в истошный вопль.

Нет. Это не он кричит. А я.

— Леон… Прос-ти. Береги нашего м-малыша…

Я бросаюсь к Лине навстречу, к чёрту забываю обо всем на свете.

Бам.

Удар.

Глаза превращаются в стекло. В них жизнь гаснет. Сгущается тьма.

Она падает на холодный бетонный пол. Не двигается.

— Нет! Блять! Нет!

Бегу. Бегу. Бегу. Кричу, рыдаю.

Не могу добежать.

Она умирает. Тонет. Лёжа на грязном полу в густой багровой луже.

Это ли я хотел? Этого ли я желал, блять, когда проклинал ту, которую полюбил больше всего на свете?

Как будто по голове чем-то тяжёлым огрели. Я понял, что погорячился. Вспылил. Надо было поговорить. Выяснить истинную причину того, что толкнуло Лину совершить предательство. Она… шептала, что не виновата, что её шантажировали, угрожали жизнями дорогих людей.

Я вдруг вспомнил. Обрывки сообщений, фраз.

Какой я идиот. Когда в душе просыпается зверь, овладевая здравым разумом, я не соображаю ничего. Мной управляют эмоции.

Сложный характер. Ядовитая кровь.

Надо всё выяснить. Немедленно.

Лина не такая. Ведь не такая же тварь, какой я её нарёк?! Не могла так искренне притворяться рядом со мной. Все её эмоции, за девять месяцев, были натуральными.

— Лина! — ору я, подскакивая на кровати.

Потный, дрожащий в нервных конвульсиях. Перед глазами до сих пор мигает та ужасная картина. Кровь. Слезы. Остывшее на полу тело любимой девушки.

— Это с-сон… Просто сон, — срывающимся тоном талдычу себе, раскачиваясь на кровати, обхватив голову. — Сон. Сон. Сон.

Придя в себя, осматриваюсь.

Габриэль плачет. Няня укачивает его на руках, подкармливая с бутылочки. Я вдруг понимаю, почему малыш проснулся. Не только из-за моих воплей. Малыша разбудил звук пиликающего телефона.

Смотрю на дисплей — номер незнакомый.

Отвечаю.

А вот в динамике раздаётся очень даже знакомый голос.

Где я его слышал? Не могу вспомнить. Но со мной общаются на русском. Без акцента.

— Эй, ублюдок! Чё, не спишь? Твоя шлюшка у нас! И она сдохнет. Если через шесть часов ты не явишься лично по указанным координатам. В Россию. Успеешь, а? Высылаю фото. Как доказательство.

Телефон пиликает от звука входящего сообщения.

Дрожащими пальцами я жму на экран, открывая присланный медиафайл от неизвестного номера.

Мгновенный холод парализует тело, утягивая меня на самое дно могилы. Голова кругом. Горло душит. Грудь рассекают невидимые лезвия нереального страха.

Клубничка. Связана. С закрытым ртом. Без сознания.

Лежит на грязном бетонном полу. На том самом, будто из сна.

На ней белое платье. Точь-в-точь такое же… как в кошмарном сне.

А над худеньким тельцем возвышается громоздкая тень с пистолетом в руках, дуло которого направлено беспомощной девушке точно в сердце.

Глава 28

Лина.

Я медленно открываю глаза. Голова дико болит. Как будто снаряды взрываются, как будто я только что по минному полю бежала… Тело ноет. Меня словно палками молотили ночь напролёт!

Мотыляю головой, жадно хватаю губами спёртый воздух. Здесь душно. Воняет нечистотами. Меня начинает мутить. Я едва не блюю на грязный пол, какого-то грязного помещения.

Зрение восстанавливается почти полностью. Я постепенно прихожу в себя.

Мамочки… Где я? Ничего не помню. Ужасно, мучительно сильно болит голова. Сознание и тело плавают в каком-то тошнотворном сиропе. Все окружающие предметы дрожат перед моими глазами.

Помещение просторное, затемнённое. Над потолком, на длинном проводе, раскачивается одинокая лампа. Неужели у меня сотрясение головного мозга?

Через несколько секунд я начинаю понимать, что происходит.

Я сижу на ржавом стуле, прикованная к нему верёвками. Слышу гнусные смешки. Шаги. Мат-перемат. Кто-то приближается.

Страшно. Очень-очень страшно.

— Очнулась, Клубничка? — звучит презренный смешок.

Из тени выходит высокая фигура в тёмном спортивном костюме. Лицо ублюдка искажает кривая усмешка, а в руках блестит острая сталь охотничьего ножа.

Нет! Нет! Нет!

Как же так? Как? Что происходит?

Чёрт. Нет! Нем может быть…

Это Сергей.

В голове громыхает ядерный залп.

Я вспоминаю. Всё вспоминаю, что было до того, как я упала и потеряла сознание.

Сергей ударил меня чем-то тяжёлым по голове. На время я лишилась не только чувств, но и памяти.

— Ублюдок! Мразь! Тварьё поганое! — эмоции рвут душу в клочья.

Я озверело раскачиваюсь на стуле, пытаюсь выбраться из пут.

— Катя! Где Катя? — воплю, до срыва связок.