Единственная для Барса

Лицо Кирилла было так близко, что в рассветных сумерках Лика увидела собственное отражение в его зрачках. А еще она увидела выражение необъяснимой мэки, написанное у него на лице. Он словно пытался принять решение — и не мог.

— Привет, — слабо улыбаясь, шепнула девушка.

— Я тебя разбудил?

В его голосе она уловила тщательно скрываемую тревогу. И это заставило ее слегка занервничать.

— Нет. Что-то случилось?

Лике хотелось спросить: «Где ты был?» Но она поняла, что не хочет этого знать.

Где бы он ни был, с кем бы он ни был, но сейчас он с ней. Остальное оставим на завтра.

— Ничего, — пробормотал Кирилл, утыкаясь носом ей в шею. Лика довольно улыбнулась в темноту, почувствовав, как самозабвенно он втягивает ее аромат. — Иди сюда.

Но что-то продолжало царапать, не давая расслабиться.

— Звонил Нейман, — вспомнила девушка, когда руки Кирилла уже начали освобождать ее от пижамы, а его горячее обнаженное тело прильнуло к ней. — Он сказал, что ты назначил встречу и не пришел.

— Не получилось.

— А где Борис?

— Разве я сторож моему брату?

Последнюю фразу он произнес отрывисто, зло, с внезапным раздражением. И Лика благоразумно замолкла, подставляя грудь под жгучие поцелуи.

Глава 27

А утром, после завтрака, Кирилл ушел, так ничего и не объяснив. Лика не решилась его расспрашивать. Она заметила, что он почти не говорил ночью и сознательно закрывал ей рот поцелуями, когда она пыталась о чем-то спросить. Да и за завтраком молчал, уставившись в тарелку с таким видом, будто решает вопрос жизни и смерти.

Было ясно — что-то случилось. Лика уже хотела прижать Кира к стенке и заставить поговорить начистоту, но вовремя поняла, что это только усугубит ситуацию. Он не станет ничего говорить, если сам не захочет. Она лишь настроит его против себя, если начнет приставать.

Поэтому она с милой улыбкой пообещала ему вести себя хорошо, не покидать дом до его возвращения и не ругаться с домработницей, которая должна была появиться ближе к обеду.

Оставшись одна, Лика обошла весь дом и заглянула в каждую комнату. Единственное помещение, которое оказалось на замкй — кабинет. Девушка удивилась, но не придала этому факту особого значения: в конце концов, свой кабинет она тоже запирала на ключ. Да и вообще, ее больше интересовала холостяцкая спальня Кирилла.

Эту комнату, занимавшую ее мысли уже давно, она обнаружила рядом с кабинетом. И она оказалась совсем не такой, как Лика себе представляла: мрачные стены в серебристо-серых тоннах, плотно задернутые шторы, простая обстановка в духе сурового мужского минимализма, и тяжелое, давящее на плечи ощущение безысходности и застарелой депрессии.

Войдя сюда, Лика невольно поежилась. Она не могла представить, как здесь можно спать. И она не могла представить, что творится в душе у человека, который сознательно окружил себя этими мрачными стенами.

Кое-как дотянув до полудня, она решилась позвонить Кириллу. Но его номер оказался вне зоны действия. Обеспокоенная, она набрала профессора.

Нейман ответил не сразу. А когда ответил, его голос был полон глухого раздражения и нервозности:

— Лика, что у вас там происходит? Звонил твой бойфренд, потребовал немедленно устроить ему встречу с Каховским. Он в своем уме? Я не бюро свиданий!

— Не знаю. Я сама ничего понять не могу. Кир не был дома всю ночь, сейчас его телефон отключен, а Бориса нет до сих пор. Я беспокоюсь…

— Бориса? Хм…

— Это его сводный брат.

— Ну… — профессор замялся, обдумывая, как бы это помягче выразиться, — возможно, он решил немного развеяться. Дело молодое.

— Думаете? — Лика засомневалась.

— Конечно. Не беспокойся, вот увидишь, скоро все прояснится.

Но даже к вечеру ничего не прояснилось. И на другой день тоже. И на третий.

В воздухе витало ощущение катастрофы, и чем больше проходило времени, тем сильнее это ощущение становилось.

* * *

Борис не появился даже на пятые сутки. Кирилл молчал или отделывался общими фразами. А потом вообще посоветовал Лике не лезть не в свои дела. Целыми днями пропадал где-то вне дома, говоря, что занимается делами, связанными с работой. А еще сказал, чтобы она не звонила ему на старый номер, мол, он его потерял.

Лике показалось это странным, но она промолчала. Несколько раз она слышала, как он разговаривал с кем-то по телефону. По отдельным фразам девушка догадалась, что его собеседником был юрист.

А ночью Кир приходил к ней в постель, и каждый раз брал ее так, словно от этого зависела его жизнь. Яростно, беспощадно, неудержимо. Набрасывался в каком-то диком исступлении, раз за разом заставляя и ее гореть в этом безумном огне.

Порой ей казалось, что рядом с ней в постели не человек, а Зверь, который лишь притворяется человеком.

Каждую ночь он пугал ее до дрожи в коленках своей необъяснимой агрессией, и в то же время умело распалял так, что она готова была отдать все на свете ради того, чтобы снова и снова чувствовать его в себе. Чувствовать его руки на своем теле, его поцелуи, двигаться вместе с ним, принимать его, отдавать себя и вместе с ним взлетать к небесам.

Он словно хотел навсегда оставить в ней след.